Терри Пратчетт - Ноги из глины [litres]

– Не исключено, сэр.

– Сведения о происхождении многих почтенных родов развеялись как дым, командор. Конечно, геральдисты сделают все возможное, чтобы их восстановить, да и сами семьи вели записи, но, откровенно говоря, все это будет построено на догадках и обрывках. Донельзя досадная история. Ты улыбаешься, командор?

– Игра света, сэр.

– Командор, я всегда полагал, что тебе присуще органическое неприятие любой власти.

– Сэр?

– Похоже, тебе удалось его сохранить, даже несмотря на то что ты сам облечен властью.

– Сэр?

– Это почти дзэнский парадокс.

– Сэр?

– Кажется, мне нездоровилось всего несколько дней, а ты ухитрился вывести из себя каждую важную персону в городе.

– Сэр.

– «Да, сэр» или «Нет, сэр»?

– Просто «сэр», сэр.

Лорд Витинари взглянул на какую-то записку.

– Ты на самом деле ударил кулаком главу Гильдии Убийц?

– Да, сэр.

– Почему?

– Не было при себе кинжала, сэр.

Витинари резко отвернулся.

– Совет Церквей, Храмов, Священных рощ и Огромных зловещих камней требует… на самом деле он много чего требует, в том числе пригнать табун диких лошадей. Но первый пункт в списке – твое увольнение.

– Да, сэр?

– В общей сложности мне пришло семнадцать писем с требованиями лишить тебя значка. Некоторые хотят, чтобы тебя заодно лишили кое-каких частей тела. Почему ты вечно у всех поперек горла?

– Похоже, это мой врожденный талант, сэр.

– Но чего ты надеялся добиться?

– Раз уж вы спрашиваете, сэр, – мы выяснили, кто убил отца Трубчека и господина Хопкинсона и кто травил вас, сэр. – Ваймс помолчал. – Два из трех – неплохой результат, сэр.

Витинари снова пролистал бумаги.

– Фабриканты, убийцы, священники, мясники… кажется, ты разъярил почти всех влиятельных людей в городе. – Он вздохнул. – Видимо, у меня нет выбора. С этой недели придется повысить тебе жалованье.

Ваймс моргнул.

– Сэр?

– В рамках приличий, конечно. На десять долларов в месяц. И, по-видимому, в штаб-квартиру нужна новая доска для игры в дротики? Меня всякий раз об этом просят.

– Это все Детрит, – сказал Ваймс, не в силах придумать ничего, кроме правдивого ответа. – Он их разбивает в щепки.

– О, ясно. Кстати, о щепках: возможно, ты применишь свои аналитические способности и поможешь нам найти ответ на загадку, над которой мы бьемся с самого утра.

Патриций встал и направился к лестнице.

– Да, сэр? О чем речь? – спросил Ваймс, спускаясь вслед за ним.

– Это в Крысином зале, Ваймс.

– Правда, сэр?

Витинари открыл двустворчатые двери.

– Вуаля, – сказал он.

– Это такая штука, которую дамы крепят на шляпки, сэр?

– Нет, командор, это значит «Что это такое торчит из стола?», – резко ответил патриций.

Ваймс заглянул в зал. Внутри никого не было. Длинный стол из красного дерева был пуст.

Не считая топора. Он глубоко вошел в древесину, чуть не расколов стол пополам. Кто-то подошел, со всей силы всадил топор прямо по центру и оставил его торчать рукояткой вверх.

– Это топор, – сказал Ваймс.

– Потрясающе, – заметил лорд Витинари. – Ты едва успел его изучить – и уже дал верный ответ. Но что он тут делает?

– Не могу знать, сэр.

– Как сообщают слуги, сэр Сэмюэль, около шести утра ты пришел во дворец…

– Да, точно, сэр. Хотел убедиться, что этого подонка надежно заперли, сэр. Ну и проверить, все ли в порядке.

– Ты не заходил в эту комнату?

Ваймс не сводил глаз с горизонта.

– Зачем мне в нее заходить, сэр?

Патриций постучал по рукоятке. Топор чуть слышно загудел.

– Насколько мне известно, утром здесь проходила встреча Городского совета. Или, по крайней мере, намечалась. Говорят, что все разбежались очень быстро. И выглядели очень перепуганными.

– Может быть, кто-то из них это и сделал, сэр.

– Такая возможность, конечно, есть, – сказал лорд Витинари. – Стоит ли надеяться, что ты найдешь на этом топоре свои знаменитые улики?

– Боюсь, что нет, сэр. На нем слишком много отпечатков.

– Не правда ли, было бы ужасно, если бы люди возомнили, что могут брать закон в собственные руки…

– О, за это не беспокойтесь, сэр. Я его крепко держу.

Лорд Витинари снова постучал по топору.

– Скажи, сэр Сэмюэль, тебе известно выражение « Quis custodiet ipsos custodes »?

Вообще-то Моркоу иногда произносил эту фразу, но Ваймс был не настроен в этом признаваться.

– Не слышал его, сэр, – сказал он. – О чем это? О кустах?

– Оно означает «Кто устережет самих сторожей?», сэр Сэмюэль.