Сьюзен Пфеффер - Жизнь, какой мы ее знали [litres]

С нами он не особо разговаривал. На руках поднял маму с матраса, одеял и прочего и отнес в гостиную.

Там они пробыли довольно долго. Как раз в это время вернулись Мэтт и Джонни, и мы все разговаривали шепотом, чтобы не помешать им.

Когда они вернулись обратно на веранду, Питер так бережно уложил маму на матрас, что я чуть не заплакала. В этом было столько любви и ласки… Питер велел нам заботиться о маме и следить, чтобы она не перетрудилась. Мы обещали.

Интересно, был ли когда-то папа так нежен с мамой. А сейчас – так ли он нежен с Лизой?

11 ноября

День ветеранов. Национальный праздник.

Мэтт не пошел дежурить на почту.

Мне кажется, это самая нелепая вещь на свете.

15 ноября

Пошла к себе в комнату за чистыми (более чистыми) носками. И пока была там, решила взвеситься.

На мне порядочно слоев одежды. Печка топится днем и ночью, но углы веранды не сильно прогреваются. И само собой, выйти оттуда в кухню, кладовку или наверх – все равно что отправиться в экспедицию на Северный полюс. Так вот запросто в бикини не прогуляешься.

На мне нижнее белье и длинные термоштаны (я порой вспоминаю, как меня взбесило, что мама их купила, а теперь я не устаю благодарить ее за это, по крайней мере, про себя), еще джинсы и теплые треники, две рубашки, свитер, зимняя куртка, две пары носков и ботинки. С шарфом не стала заморачиваться, а перчатки сунула в карман, поскольку не собиралась долго торчать наверху.

Ради великого взвешивания я сняла ботинки и куртку. Согласно весам, мы с одеждой весим сорок три с половиной килограмма. Не так уж и плохо. Кажется, никто не умирал от истощения с весом сорок три килограмма.

Прошлой весной мой вес был пятьдесят три с половиной. Что меня действительно беспокоит, так это мышечная масса. Я была в хорошей форме благодаря плаванию, а теперь все мои тренировки – носить дрова и трястись от холода.

Мне бы хотелось пойти на пруд и еще покататься, но я чувствую себя виноватой, оставляя маму. Когда я уходила к миссис Несбитт, это было ради чьей-то пользы. А коньки – это только для меня, и я не могу себе разрешить.

Мэтт с Джонни оба худые, но на вид словно состоят из одних мускулов. Мама выглядит тощей и нездоровой. Она уже давно ест меньше, чем мы, но изначально весила больше любого из нас – короче, пока тоже не на грани истощения.

Еда пока есть, но мы очень бережем ее. Кто знает, когда получится раздобыть еще. Даже Питер больше ничего не приносит.

На следующей неделе День благодарения. Не знаю, найдется ли у нас, за что испытывать благодарность.

18 ноября

Мэтт сегодня буквально прилетел с почты. Пришло письмо от папы.

Единственная проблема – оно было написано до тех, которые мы уже прочитали. Видимо, между первым и вторым.

Это из Огайо. Там не так уж много говорится: у них с Лизой все нормально, пока достаточно бензина и еды, ночевать на улице было весело. Встретили по дороге много других семей, все движутся на юг или на запад, папа даже наткнулся на однокурсника. Лиза дописала постскриптум: чувствует, как шевелится малыш. Она уверена, что это мальчик, но папа столь же уверен, что девочка.

Просто невероятно было получить это письмо. Я не могла понять, чему так радуется Мэтт. Никаких новых новостей там не было, мы ведь уже знали, что они продвинулись дальше на запад. Но Мэтт говорит, это означает, что почта худо-бедно функционирует, только совершенно непредсказуемо и письмо от папы может прийти в любой момент.

Иногда мне кажется, я скучаю по папе, Сэмми и Дэну больше, чем по Меган и миссис Несбитт. Они все покинули меня, но не могу же я винить Меган и миссис Несбитт в том, что они не пишут писем. Так-то и папу, и Сэмми, и Дэна я тоже не могу винить. Точнее, не должна.

У меня совсем нет личного пространства. И я так одинока.

20 ноября

На улице было минус двадцать четыре, когда я выходила чистить горшок. Более-менее уверена, что время послеобеденное.

Мэтт продолжает заготавливать дрова. Столовая уже вся забита, и он соорудил поленницу в гостиной.

Интересно, останется у нас хоть одно дерево к концу зимы? Если когда-нибудь настанет конец зимы.

Вода пока есть. Но мы ее экономим.

24 ноября

День благодарения.

Даже мама не притворяется, что нам есть за что благодарить.

25 ноября

Мэтт вернулся с почты с двумя подарками.

Первый – это Питер.

Второй – курица.

Не такая уж большая курица, может, чуть больше цыпленка. Но – мертвая, ощипанная и готовая стать едой.