Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– Я тут подумала, – начала она, – что завтра…

– Если увижу твою сестру, передам, что ты ее ищешь. – Тон Хулиана был вежливым, но в нем явно звучала прощальная нотка.

Так вот в чем дело.

Скарлетт не следовало удивляться или расстраиваться из-за того, что их взаимодействие подошло к концу. Хулиан обещал помочь ей выбраться с острова, но, узнав его достаточно, она не сомневалась, что он скажет что угодно ради достижения своей цели. Она и не заметила, что в какой-то момент стала ожидать от него большего – как не могла и найти этому объяснение.

Она вспомнила, как тогда в часовой лавке он сказал: «Ты слишком хорошо обо мне подумала», когда она решила, что ему тоже небезразлична судьба Донателлы. На самом деле он привык использовать людей. Вот и самой Скарлетт он тоже воспользовался – хоть и к обоюдной выгоде, но суть от этого не поменялась. Тут в памяти всплыло ее первое о нем впечатление: высокий, красивый грубоватой красотой и опасный, он напоминал яд, налитый в бутылку с манящей этикеткой.

Для нее было лучше держаться от него подальше. Безопаснее. Хоть он и помог ей сегодня, нельзя терять бдительность: он явно преследует собственные интересы. Кроме того, отыскав следующей ночью сестру, она перестанет чувствовать себя одинокой, да и на острове ей больше незачем будет оставаться.

– До свидания, – стараясь подражать его тону, бросила Скарлетт и, не добавив ни слова, скрылась в своей комнате.

В камине уже горел огонь, теплый и сверкающий, отбрасывая медные отсветы на стены, оклеенные обоями в цветочек: бутоны белых роз с рубиновой каймой, в разных стадиях цветения. Треск горящих поленьев был для Скарлетт сродни колыбельной и, убаюканная, она подошла к огромной кровати под балдахином – прежде ей не доводилось видеть ложе таких внушительных размеров. Должно быть, именно поэтому комната считается особенной. Укрытая прозрачными белыми занавесками, свисающими с резных деревянных балок, кровать была застелена толстыми стегаными одеялами, украшенными бантиками смородиново-красного цвета. Шелковые подушки и пуховая перина так и манили в свои объятия…

Вдруг стена задвигалась.

Скарлетт замерла на месте. В комнате внезапно стало жарче и теснее. На мгновение она понадеялась, что это ей лишь померещилось.

– О, нет! – вскричала она, беспомощно наблюдая, как Хулиан входит через расположенную рядом со шкафом узкую дверь, которая до сих пор сливалась с обоями и была совершенно не видна. – Как ты сюда попал? – Еще не услышав его ответа, она догадалась, что произошло.

Подмигивание содержательницы постоялого двора. Ключи. Особые распоряжения.

– Хозяйка специально отвела нам одну и ту же комнату!

– Значит, тебе удалось убедить ее в том, что мы любим друг друга. – Хулиан посмотрел на роскошную кровать.

Щеки Скарлетт вспыхнули красным – цветом карточной масти червей, крови и стыда.

– Я не говорила, что мы любим друг друга – а лишь то, что помолвлены!

Хулиан рассмеялся, но Скарлетт была ошеломлена.

– Это не смешно. Мы не можем спать вместе в одной постели. Если кто-нибудь об этом узнает, я погибла.

– Опять ты драматизируешь. Тебя послушать, так любой пустяк способен разрушить твою жизнь.

И все же, если поползут слухи, граф откажется брать ее в жены…

– Ты же видел моего отца. Узнай он о том, что…

– Никто ничего не узнает. Полагаю, именно по этой причине здесь две двери с разными номерами. – Хулиан подошел к огромной кровати и плюхнулся на нее.

– Тебе нельзя спать в этой постели, – запротестовала Скарлетт.

– Это еще почему? Она очень удобная.

Хулиан стянул с себя ботинки и с громким стуком уронил их на пол. Затем снял жилет и принялся расстегивать пуговицы рубашки.

– Что ты делаешь? – в ужасе воскликнула Скарлетт. – Прекрати немедленно.

– Послушай, Малинка. – Пальцы Хулиана замерли на очередной пуговице. – Я же обещал, что и пальцем тебя не трону, и сдержу слово. Но я не стану спать на полу или в том крошечном кресле только потому, что ты девушка. Эта кровать достаточно большая для нас обоих.

– Ты действительно думаешь, что я лягу с тобой в постель? Ты с ума сошел?

Глупо было даже спрашивать: совершенно очевидно, что так оно и есть. Хулиан продолжил расстегивать рубашку, явно для того, чтобы смутить ее еще сильнее. Или, может быть, ему просто нравилось выставлять свое тело напоказ.

Скарлетт еще раз мельком увидела его гладкие мышцы, когда повернулась к двери.