Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– Благодарю вас. Я искренне ценю доброту, которую вы выказали нам сегодня вечером.

– Ах, что вы, что вы! Не стоит благодарности, – запротестовала та, хотя Скарлетт могла поклясться, что вид у нее все еще был потрясенным. Когда она поправляла свой колпак, у нее дрожали пальцы. – Как я уже сказала вашей невесте, мне ненавистно разлучать влюбленных. На самом деле, касательно вас двоих у меня имеются особые распоряжения.

Порывшись в ящиках стола, хозяйка извлекла два стеклянных ключа, на одном из которых была выгравирована цифра «8», а на другом – «9».

– Вы легко найдете свои комнаты: просто поднимитесь вон по той лестнице, что слева от вас. – Протягивая им ключи, она подмигнула.

Скарлетт надеялась, что у хозяйки просто нервный тик. Она терпеть не могла, когда ей подмигивали. Так обычно поступал отец, совершив очередной гадкий поступок, и, хоть Скарлетт с трудом верилось, чтобы эта пухленькая женщина сделала что-то гнусное с их комнатами, все же вид маленьких стеклянных ключиков вкупе со странным жестом при их передаче наполнил ее душу льдисто-голубой гудящей тревогой.

Она попыталась уверить себя, что у нее просто чрезмерно разыгралось воображение. Возможно, ключи тоже являются атрибутом игры, и ими можно отпереть что-то еще помимо комнат с номерами «8» и «9» – и именно это как раз и имелось в виду под «особыми распоряжениями». Не исключена и вероятность того, что им просто выделили спальни с хорошим видом на канал.

Также хозяйка объяснила, что все удобства – умывальня и уборная – находятся в коридоре, и добавила:

– Справа от вас находится Стеклянная таверна. Она закрывается через час после восхода солнца, а открывается за час до заката.

Внутреннее пространство названной таверны, являющейся, по сути, баром, было залито нефритовым светом изумрудных люстр, висящих над стеклянными столами. Звон бокалов смешивался с глухими разговорами, пахло несвежим пивом. До закрытия оставалось совсем мало времени, и в помещении находилось всего несколько засидевшихся посетителей, отличающихся друг от друга как чертами лица, так и цветом кожи, из-за чего казалось, что они съехались сюда со всех континентов. Но ни у кого из них не было вьющихся светлых волос.

– Уверен, что завтра ты ее непременно отыщешь, – шепнул Хулиан.

– Или, может, она уже в своей комнате? – Скарлетт повернулась к хозяйке. – Будьте любезны, ответьте, не остановилась ли у вас юная барышня по имени Донателла Дранья?

Хозяйка призадумалась, и Скарлетт тут же поняла, что это имя ей знакомо.

– Извините, дорогие мои, мне запрещено сообщать постояльцам, кто еще здесь гостит.

– Но она моя сестра.

– Увы, ничем не могу помочь. – Женщина встревожено посмотрела сначала на Хулиана, потом на Скарлетт. – Таковы правила игры. Если она и здесь, вам придется найти ее самостоятельно.

– Не могли бы вы…

Хулиан предупреждающе сжал рукой талию Скарлетт и снова приблизил губы к ее уху.

– Она и так сделала нам одолжение, – шепнул он.

– Но… – заспорила было Скарлетт, однако, поймав взгляд Хулиана, осеклась. Эмоции, отражающиеся на его лице, больше походили на страх, чем на простую осторожность.

Уронив на глаза прядь темных волос, он склонился к ней и прошептал:

– Я понимаю твое стремление найти сестру, но на этом острове секреты имеют особую ценность. Будь осторожна, не выдавай своих тайн без необходимости. Если люди узнают твое самое сокровенное желание, смогут использовать его против тебя. Идем же! – нарочито громко произнес он и направился к лестнице.

Не знай Скарлетт, что уже рассвело, решила бы, что еще ночь: в изогнутых коридорах «Стеклянной змеи» запах пота смешивался с дымком из догорающего очага и отзвуками слов, чьи тени до сих пор парили в воздухе. Комнаты были пронумерованы без какой-либо строгой системы. Так, дверь с номером «2» находилась на втором этаже, а с номером «1» – на третьем. Бирюзовая дверь номера «5» соседствовала с малиновым номером «11».

Наконец, в середине коридора на четвертом этаже, стены которого были оклеены бархатной бумагой, испещренной толстыми черными и кремовыми полосами, Скарлетт с Хулианом нашли свои спальни – они соседствовали друг с другом.

Скарлетт замешкалась перед арочным входом в восьмую комнату, а Хулиан ждал, пока она войдет внутрь. Ее не покидало ощущение, что они провели вместе куда больше одного дня, и моряк оказался не самым плохим спутником: без его помощи она, вероятно, не справилась бы.