Кей Муди - Двор ядовитых шипов [litres]

Кивнув Лирен, Элора подняла кулаки, готовая дать отпор любому новому врагу. Блаз со свирепым рычанием оскалил зубы.

После этого не потребовалось много времени, чтобы добраться до платформы. Другие фейри из Быстрого моря присоединились к битве, сражаясь на стороне Бранника. С каждым шагом умение Элоры казалось лучше, чем должно было быть. Когда оружие пролетело мимо девушки, едва не задев ее, она поняла, что должна благодарить за это перья в своих волосах.

Как только они достигли платформы, принц повернулся к Элоре и прошептал ей на ухо:

– У меня есть идея. Достань свой меч. Я создам новый гламур, который скроет меч и будет выглядеть так, будто твоя рука находится сбоку.

Пот заливал кожаную рукоять меча Элоры. Ее сердце бешено колотилось, когда она приготовилась воплотить в жизнь план принца.

Под глазами Бранника залегли темные круги. Его руки дрожали, даже когда он неподвижно стоял, что было едва заметно из-за того, как дергался каждый мускул на его руках и плечах. Медный оттенок кожи казался тусклым, когда он сунул руку в карман своего зеленого пальто.

Несмотря на растрепанный вид, он сумел привлечь внимание присутствующих. Бранник вытащил золотой осколок из своего волшебного кармана. По всей комнате раздались вздохи. Многие фейри, казалось, поверили, что осколок только доказывал, что принц действительно планировал уничтожить фейри.

Он даже не вздрогнул от шепота, прокатившегося по комнате, а просто протянул осколок и пристально посмотрел на короля Песчаных дюн.

– Если ты веришь в мою вину, тогда причини мне боль так, как я якобы намеревался причинить боль другим.

С большой торжественностью он опустил мерцающий осколок к ногам короля Харона. Сделав несколько шагов назад, принц дал понять, что король Харон сейчас обладает всей властью. Это вызвало безумную ухмылку у короля Песчаных дюн.

Верховный король Романи поднялся с трона, с каждым шагом качая головой.

– Убери эту отвратительную вещицу. Я не позволю, чтобы мои придворные убивали друг друга в разгар испытания. Мне нужно сделать это официальным правилом?

Но король Песчаных дюн не мог оторвать взгляд от осколка. Он то и дело смотрел на Бранника, а потом снова на осколок. Казалось, колесики в голове короля с каждым новых вдохом вращались все быстрее.

Элора вспомнила первоначальный план Харона. Он хотел использовать осколки, чтобы поглотить силу. Обладая такой огромной мощью, он мог бы легко победить Верховного короля Романи и стать следующим Верховным королем.

Вероятно, именно эти мысли крутились сейчас в голове короля Харона. Увидев, сколько магии смог использовать Бранник даже после уничтожения тех осколков, возможно, поглощения его магии будет достаточно, чтобы сделать Харона самым могущественным фейри в Фейрии.

Король Харон перевел дыхание. В этот момент все, казалось, поняли, что он намеревался сделать. Верховный король потянулся к нему. С другой стороны к нему так же придвинулся король Туманной горы.

Но ни один из них не поймал его вовремя.

Крепче сжимая меч, Элора приготовилась к своей части плана. Хотя девушка двигала рукой, гламур принца создавал впечатление, что она все еще свободно висела сбоку.

Король Харон поднял осколок с пола, с молниеносной скоростью бросился вперед и вонзил осколок в грудь Бранника.

Или, во всяком случае, попытался это сделать.

Рука Элоры дрожала, когда она сжимала свой меч. Девушка прижала плоскую часть лезвия прямо к груди Бранника. Осколок ударился о меч, а не пронзил сердце принца, как намеревался король Харон. И меч по-прежнему оставался невидимым.

Лицо короля Харона исказилось, когда он потянулся, чтобы вытащить осколок и попытаться еще раз. Неуловимым движением Элора поймала осколок острым краем меча и удержала его на месте.

Пока король Песчаных дюн пытался разобраться в происходящем, Бранник схватил осколок с меча Элоры. Быстрым ударом он вонзил осколок в грудь короля Харона.

Король ахнул. Осколок издал взрывной треск, который эхом прокатился по бальному залу. После этого он взорвался облаком золотого блеска. Пока золотые обломки падали на пол, король Харон схватился за грудь. Вскоре его руки оказались у горла. Он вцепился в него ногтями, будто пытался вытащить то, что мешало ему дышать.

Неуверенное бормотание сорвалось с его губ, когда он упал коленями на золотую платформу, а мгновение спустя рухнул в конвульсиях. Бормотание больше не срывалось с его губ. Теперь он просто кашлял, пока совсем не перестал издавать звуки.