Фрауке Шойнеманн - Генри Смарт и секрет золотого кубка [litres]

– Даже в такой темноте? Как же хочется верить, что ты права!

Хильда кивает:

– Да, даже в такой темноте. Ты знал, что птицы ориентируются по магнитному полю Земли? То есть свет им не нужен, они могут лететь и во тьме. Вот увидишь, всё получится. В конце концов, Хугин точно знает, где находится банк, и ближайший к нему коридор он найдёт.

Мы с Хильдой, не шевелясь, молча ожидаем возвращения Хугина. Я напряжённо вслушиваюсь, пытаясь различить какие-нибудь звуки, но не улавливаю ни хлопанья крыльев, ни – слава богу! – признаков налёта карликов. А что я замечаю – так это накопившуюся жуткую усталость. Когда я, собственно, в последний раз спал? Если не ошибаюсь, четыреста пятьдесят лет назад, вот так я себя и ощущаю. И сладко зеваю.

– До чего же вы, люди, много спите! – усмехается Хильда, а я злюсь:

– Прости, конечно, что я всего лишь человек. В своё следующее приключение возьми с собой лучше какого-нибудь полубога. Или на-четверть-бога. Например, Зигфрида.

– Ну что ты сразу обижаешься! Я же вовсе не это имела в виду.

– Как же! Вечно это твоё «мы, боги, всё умеем лучше». Бесит до ужаса!

– Никогда этого не говорила. Да это и неправда. Некоторые вещи мы делать вообще не умеем. Или умеем очень плохо.

– Вот как? Что же, например?

– Чувствовать. Это даётся нам с трудом. Любовь, дружба, радость, печаль – их у нас просто нет. Чаще всего я испытываю примерно те же чувства, что и три тысячи лет назад. Ну хорошо, за небольшим исключением. Но чтобы так, как д’Артаньян! Четыреста пятьдесят лет страдать из-за того, что умерла возлюбленная? Только ради неё отправиться в прошлое? Ни об одном боге ещё такого не слыхала. Ну, во всяком случае, ни об одном древнегерманском. Из-за этих великих чувств я даже где-то вам, людям, завидую. Да и скучновато как-то быть богом.

Она вздыхает, а я действительно ошарашен. Хильда завидует людям из-за несчастной любви?! И из-за всех других чувств?! Вот так штука! Нужно будет поразмышлять об этом на досуге.

Громкое хлопанье крыльев возвещает, что для раздумий сейчас не время: возвращается Хугин. И, похоже, он, если так можно выразиться о воронах, в прекрасном настроении. По крайней мере, усевшись Хильде на руку и приступив к рассказу, каркает он чуть ли не радостно.

Хильда его внимательно слушает.

– Хугин уверен, что нашёл нужную штольню. Она совсем недалеко отсюда. Нужно идти за ним.

Мне чудится, что в глубине катакомб я снова слышу топот и крики. Неужели карлики тоже забрались в штольни и снова преследуют нас? Мне бы очень не хотелось, чтобы это было правдой.

– Ты слышишь? – шепчу я Хильде.

Она кивает:

– Боюсь, они опять вышли на наш след! В общем, за Хугином! Быстрее!

Так мы и делаем. Мы ещё довольно долго мчимся по штольне, которая, петляя, уходит влево. В некоторых местах нам приходится шлёпать по колено в воде, затем коридор становится таким низким, что пробраться можно только согнувшись. Наконец мы попадаем в очень большой подземный зал, и здесь Хугин опускается на землю у одной стены.

Подойдя к стене, я пристально смотрю на неё сквозь очки. «ЛОКИ» работает безупречно: под моим взглядом стена растворяется – и передо мной предстаёт скрытая за ней комната. Я надеюсь и молюсь, чтобы моя теория подтвердилась и мы действительно оказались у хранилища золотых запасов Национального банка. И тут – та-дам! – я действительно замечаю дверь сейфа! Её несложно узнать по мощным направляющим, цифровой клавиатуре и тяжёлой ручке-штурвалу.

– Есть! – ору я с восторгом и облегчением. – Я прав, ворон прав, мы все правы! Жвачку! Быстрее! Дай мне «ЛОКИ-7000».

Подойдя ко мне, Хильда быстро разжёвывает маленький кусочек «ЛОКИ» и прилепляет его к стене перед нами.

Ещё три секунды ожидания – а затем стена плавно и бесшумно обрушивается, и мы, перешагнув через гору пыли, попадаем в помещение.

В сильном возбуждении мы стоим перед сейфом.

– Если в нём действительно золото – мы герои, – вслух рассуждаю я, – если нет – то мы здорово просчитались, и скоро нам на хвост опять сядет куча карликов. Как думаешь?

Молча кивнув, Хильда достаёт из рюкзака «ЛОКИ-4000», разок проводит рукой по штурвалу и, похоже, найдя подходящее место, подносит «ЛОКИ» прямо к нему. Прибор начинает жужжать и потрескивать, цифровая клавиатура приходит в движение, словно клавиши нажимает какое-то привидение, затем штурвал прокручивается. Наконец массивная дверь открывается, и мы заглядываем в сейф.

У меня перехватывает дыхание.