Мэри Стюарт - Мэри и ведьмин цветок

– Ах, Тиб! – воскликнула Мэри, и ветер унес ее слова в облако. – Тиб, что же нам делать? Это же ведьмина метла!

Ответа не последовало. Мэри, испугавшись, что кот свалился на крутом вираже, повернула голову. От этого метла затряслась так, что Мэри, уже не пытаясь оглянуться, изо всех сил сжала ее руками и ногами. Но девочка все-таки успела краем глаза различить Тиба – он черным слизняком распластался на прутьях, глубоко вонзив когти в деревянный черенок, зеленые глаза сверкали, хвост реял на ветру, словно знамя.

Внезапно они вынырнули из тумана на яркое солнце. Метла, замедлив скорость, выровнялась и заскользила над поверхностью туч.

Над ними раскинулись сияющие небеса, а внизу, сколько хватает глаз, сверкая всеми цветами радуги, клубились мягкие, словно снег, облака.

Мэри вскрикнула от удивления, ужаса и восторга, когда ее удивительный конь медленно поплыл над сияющим небесным сводом.

– А я еще жаловалась, что ничего не происходит! Но как же мы спустимся, Тиб?

Словно в ответ на ее вопрос, метла накренилась влево, и кот зашипел, цепляясь когтями за прутья.

Впереди показался грозовой фронт. Он медленно приближался, словно величественный айсберг среди льдин. Однако между белоснежным морем, над которым они плыли, и грозовой тучей Мэри заметила огромную темно-зеленую брешь в облаках. Именно туда, вздрогнув от черенка до последнего прутика, и устремилась метла.

– Держись, Тиб! – вскричала Мэри. – Мы спускаемся! Ой!

Последний возглас Мэри издала, когда метла на всех парах рванулась к кромке облаков и зеленой расщелине внизу.

В обрамлении туч перед Мэри предстала зеленая страна, серебристые реки змеились внизу, словно нарисованные на карте. Внезапно все это накренилось и повернулось – это метла, нырнув носом, вошла в долгое пике.

Ниже, ниже, еще ниже… От ветра перехватывало дыхание, Мэри буквально вжалась в черенок.

Ниже, ниже, еще ниже… И серебристо-зеленая карта летела навстречу, превращаясь в зеленые холмы и вьющиеся реки… в леса, поля, ограды… в рощицы, деревья и цветочные поляны… И вот уже метла пронеслась над кронами и, быстро сбавляя скорость, заскользила над проселочной дорогой, обрамленной живой изгородью.

Слева изгородь переходила в высокую стену с громадными воротами. По бокам от ворот высились колонны, украшенные каменными грифонами. Ворота были заперты, но маленькая метла перелетела над ними – всего в шести дюймах от задранной лапы грифона – и устремилась вперед, сквозь лесистый парк, к каминным трубам, которые торчали над деревьями длинной подъездной аллеи.

Вскоре Мэри смогла разглядеть дом. Огромный, сложенный из серого камня, с бастионами, он, верно, был когда-то рыцарским замком, но позже его подлатали красным кирпичом, а верхушку самой большой башни заменили стеклянным куполом в форме луковицы. Крыша другой башни и вовсе была плоской, и на ней высилось нечто, подозрительно напоминающее трамплин для прыжков в воду.

Широченная лестница перед главным зданием вела к большой двери. Слева тянулось одноэтажное крыло современной постройки. Справа был мощеный, заросший травой двор. К нему примыкали конюшни и каретный сарай. Двор и парк соединял арочный проход, увенчанный часовой башенкой.

На вершине башенки крутился позолоченный флюгер-петушок.

«Как будто маленькая метла – магнит, – подумала Мэри, – и при ее приближении стрелка компаса завертелась…»

Метла вильнула, чтобы избежать столкновения с часовой башенкой, скользнула над крышей каретного сарая и мягко приземлилась на идеально ровной лужайке.

Где-то тревожно прокукарекал петух.

Мэри с радостью ощутила под ногами твердую почву.

– Ах, Тиб! – воскликнула она, но фразу не закончила – маленькая метла принялась целеустремленно спихивать ее на землю.

При первом толчке Тиб зашипел и спрыгнул вниз. При втором Мэри слетела с метлы и со стуком приземлилась на замшелые булыжники, прямо под ноги человечку, который восседал на древней каменной плите и взирал на происходящее с выражением полнейшего равнодушия.

Человечек выглядел странно: не гном, но такой мелкий, тощий и скрюченный, что казался едва ли не меньше Мэри. Смуглое морщинистое лицо напоминало потертую дубленую кожу, маленькие зеленые глазки ярко блестели. Одет незнакомец был в мятые бриджи и старый зеленый сюртук.