Евгений Бледнов - МатриарХЕЦ

Дедушка-брюзга обиделся и вызвал милицию. Приехали две симпатичные милиционерши в форме. Длинный с Круглым немедленно воспользовались ситуацией и трахнули представительниц закона прямо в коридоре. Те были несколько обескуражены сложившейся ситуацией. На прощание девушки попросили больше не шуметь.

— Ты пойми, Кругляш, ты — брат мне! — Витя обнимал друга за плечи и блаженно улыбался.

— Длиннючий, дай я тебя поцелую!

Миша немедленно и звучно выполнил задуманное.

— Кругляш, а давай еще споем!

Собственно, на этом месте наступил провал в памяти у обоих.

Пробуждение было ужасным.

— Торбина! — жалобно позвал Круглый.

— Что? — придушенно выдохнул Длинный.

— Есть чего попить?

— Сходи на самом деле посмотри.

— Торбина! Я умираю.

— А я, блин не умираю.

— Торбина! — Миша вложил в это слово всю жалобность мира.

— Хрен с тобой.

Витя, постанывая, сходил на кухню и принес выдохшийся напиток. Остановился в трех шагах от Круглого и с наслаждением стал вливать в себя жидкость.

Со стороны Миши послышался звук, полный боли и отчаяния.

Пчелкин смилостивился и передал напиток другу. Потом пошел на кухню, вернулся с сигаретами и закурил.

— Закономерный вопрос. Что вчера было на самом деле? — поинтересовался Витя.

— Пили там, — обозначил позицию Цветков и жестом попросил сигарету, даже не делая попытки подняться с постели.

— Что пили — понятно, — Витя бросил в Круглого сигаретами, потом зажигалкой.

Миша закурил и устроился поудобнее:

— А помнишь, там, торбина, ментов. Точнее, ментях?

— Блин!

— А соседа?

— Твою мать!

— А трех голых баб?

— Не было такого! — уверенно заявил Длинный.

— Уверен? — ехидно поинтересовался Круглый.

— Нет, — потухшим голосом сказал Витя.

— Ладно, торбина, давай там по пятьдесят и поехали в Смиловичи.

Выражение «три голые бабы» являлось устоявшимся и неизменным в количественном составе женщин. То есть выражения типо «пять голых баб» не могло прозвучать по определению. Это тоже самое, что юсовец проснется утром и поймет вдруг, что он идиот, а его великая страна — говно. Оно и понятно, ведь вряд ли дерево отчетливо и четко понимает, что оно дерево.

Вообще обозначенный перл родился как-то негостеприимной осенью по пути домой с дачи Толика. Идти надо было целых восемь с хвостиком километров. Причем, только до электрички. Вдобавок в лицо летел даже не дождь или снег, а вода, замерзшая до консистенции камня. Состояние «путешественников» было достаточно плачевным, поскольку пили безбожно трое суток. Ко всему закончилось АБСОЛЮТНО все: от алкоголя и еды до сигарет. В компании бедолаг было восемь человек, но все разбились по группам и предавались в-основном мечтам об уюте и хлебе насущном.

У шедших в арьергарде группы Толика с Длинным разговор крутился вокруг душа, спиртного, сигарет с фильтром (по ходу любых, а можно и без), горячей еды и почему-то с непременным условием наличия трех голых женщин. Важным следует учитывать тот факт, что дамы оказывались в обнаженном состоянии не посредством ухаживаний или на почве нежных чувств, на крайний случай ввиду крайней порочности, а просто мифологически присутствовали именно в данном виде количестве, как, к примеру, минотавр — это именно человек с бычьей головой, а не как-то иначе.

Фантазии затрагивали хутора, электрички или просто кювет.

Понятно, что мечтам не суждено было сбыться, но выражение прочно закрепилось в компании.

Но возвратимся в то похмельное утро. Через час друзья уже тряслись в маршрутке в направлении г.п. Смиловичи. Оба увлеченно жевали жвачку в абсолютной уверенности, что мятный «Дирол» перебивает запах перегара. Другие пассажиры так не считали и дышали через раз.

Городок встретил друзей абсолютно таким же, каким парни видели его еще в нормальном мире. Даже СС — сволочи из Смилович — выглядели похоже на оригинал. Они встречали гостей из столицы на главной площади «гэпэ». Как раз на том месте, где зимой гордо ставят елку. Конечно, определение «площадь» не совсем подходит к частично покрытому асфальтом периметру двадцать на двадцать метров. Скорее, главная поляна. Но тем не менее.

После проведения процедуры приветствия процессия двинулась в сторону дома Полушубка, попутно зайдя в магазин и затарившись. Длинный сразу откупорил себе пива и стал счастлив. К тому моменту, когда Витя делал первые глотки, Круглый уже допил свое пиво и что-то увлеченно поедал из пакета, отмахиваясь от Вороны.