Мэри Герберт - Тайный Круг

Позвать на помощь она не могла. Не могла даже пошевелиться, дотянуться до своего оружия, в общем, ничего не могла сделать, чтобы выбраться из этой переделки. Ей нужна была помощь… и быстро.

Варья, лихорадочно подумала она. Может, Варья уже вернулась из залива? Линша знала, что сова может общаться телепатически на небольших расстояниях, но удастся ли передать ей призыв о помощи отсюда? Стоило попробовать.

Линша методично расслабила все мышцы, пока не почувствовала медленное, ровное биение собственного сердца. Она сосредоточилась на этом сильном, твердом ритме и обратилась к своей мистической силе. Ее руки и ноги потеплели, боль в голове исчезла. Энергия потекла через нее покалывающей, живительной волной.

Линша сформулировала зов, обернула его силой и отправила наружу. Я здесь. Приведи помощь. Она снова и снова, как молитву, повторяла эти слова и посылала их, как могла, в сторону дворца и конюшни. Время шло, но ничего не происходило, Линша потихоньку начала приходить в отчаяние, и сила текла из нее постоянным потоком, как свет маяка на Лоцманском Мысу.

Она чувствовала, как идут часы, но не было никаких признаков совы или кого-либо еще. Надежда угасала. Я здесь, попробовала Линша в последний раз. Пожалуйста, приходи.

* * * * *

В этот ночной час гавань была почти пуста. Даже игорные дома и таверны стояли темные и тихие. Светились только несколько окон - там, где семьи ухаживали за больными или охраняли свои жилища от грабителей. По улицам бесшумно ходила городская стража и то там, то тут выгоняла бандитов из лавок и домов.

Мика ни на что не обращал внимания, кроме знакомых примет, позволявших найти дорогу в темноте. Одним из его недостатков как оперативника Легиона была склонность зацикливаться на чем-то одном, когда он был одержим идеей. Той ночью идея привела гнома прямо к концу длинного южного причала. Он прошел мимо наваленных грудами ящиков и бочек, которые утром нужно было отправить в город, и уселся на самом краю пристани, свесив ноги. Внизу у причальных опор колыхалась вода.

В заливе мирно покачивались на якорях три галеры, там и тут виднелись небольшие рыбацкие суденышки и прогулочные яхты. У северного причала стояло несколько торговых кораблей, дожидавшихся, пока жизнь в Санкции вернется в норму и возобновится торговля.

Мика поднял взгляд и посмотрел вдаль, туда, где стража сожгла "Вьюрок" и несчастный торговый корабль. Там. Вон там. Гном закрыл глаза и устроился поудобнее, очищая свой разум ото всех мыслей, кроме одной - о капитане Эмуале Саутхэке. Вероятно, дух капитана оставался рядом с его кораблем, и Мика надеялся призвать его с помощью силы сердца и попросить ответить на несколько вопросов.

Спиритизм был одним из путей мистицизма, против которого горячо возражала Золотая Луна, считая его опасным и соблазнительным. Но Мике уже удавалось успешно им воспользоваться, и он считал, что сможет это сделать снова. Вот только после спиритических сеансов гном на несколько часов оставался совершенно без сил. И все же Мика считал, что это неприятное ощущение стоит пережить ради того, чтобы получить наконец нужные ответы. Он сосредоточился на биении сердца и прошептал несколько гномьих фраз, которыми любил пользоваться для сосредоточения, потом медленно отправил силу сердца вовне - туда, где под водой лежали остатки кораблей и их мертвые экипажи. Гном придал своей магии форму призыва и направил ее из мира живых в мир иной.

Сначала ничего не произошло, и Мика вложил еще больше энергии в зачарованный зов. Он мысленно дотянулся до дна залива, где в непроницаемой тьме покоились гниющие остатки десятков кораблей. Его разум коснулся обгоревших остатков "Вьюрка" и корабля из Палантаса, и он почувствовал, что связь установилась.

Капитан Саутхэк , снова позвал Мика.

И услышал звук, тихий, как летний ветер. Я здесь .

Мика уловил слабый-слабый запах соленой воды и обгоревшего дерева. Он открыл глаза. Перед ним парил призрак человека, одетого в темные брюки и короткую куртку поверх красного шелкового жилета.

Капитан Саутхэк? Мне надо вас кое о чем спросить.

* * * * *

Лечу! - прозвучало в глубине усталого разума так тихо, что Линша еле расслышала. Потом зов повторился - погромче и поближе.

Женщина-рыцарь приподняла голову. Варья? Я здесь. Наверху.

Лечу, - отозвалась сова отчетливо, словно колокол во дворе.

На лестнице прозвучали шаги, и Линша услышала, как знакомый голос спрашивает: