Элизабет Бойе - Меч и сумка

Килгор убрал камни от входа и вступил на ковер из золота. Меч его осветил комнату, как факел. Золото отбрасывало тысячи дрожащих искр на стены и потолок. Легкое движение, и Килгор едва успел поднять меч, чтобы защититься от заклинания Сурта. Длинное копье из черного льда рассыпалось на мелкие части и с музыкальным звоном попадало на золотые украшения.

Труп короля медленно поднялся с ложа, держа Тирфинг в костлявых пальцах. Быстро и сильно нанося удары, нападало привидение. Звон мечей наполнил всю комнату. Тирфинг горел дьявольским голубым огнем и рассыпал золотые искры, ударяясь о Килдурин. Однако Тирфинг не ломался, как обычный меч. Килгор непрерывно шептал руны, беспокоясь, что магия Килдурина истощилась после стольких испытаний. Несколько раз он отрубал костлявые руки мертвого короля, но они тут же прирастали снова, привидение нападало все яростнее. Сурт без остановки разил Килгора, пока Тирфинг не треснул в четырех местах, и острие его не отвалилось. И хотя Килдурин был цел и не имел ни одной зазубрины, Килгор почти выдохся. Он не чувствовал боли от тех немногих легких ран, которые получил в бою, но ярость боя, близость смерти отразились на нем. Привидение крутилось вокруг, такое же легкое и сильное, как в начале боя. Ведь у него не было тела, которое могло уставать и страдать от боли.

Наконец, в отчаянном броске Сурт напал на Килгора, обхватил его с неожиданной силой и повалил на пол. Килгор выпустил меч, чтобы перехватить костлявые пальцы, тянувшиеся к его горлу. Близость трупа и эти костлявые пальцы вызвали у Килгора приступ отвращения. С диким криком он оторвал пальцы от горла и оттолкнул от себя скелет. Несмотря на огромную силу, скелет оказался на удивление легким. Килгор бросился на него, подмял под себя. Костлявые руки и ноги отчаянно царапали пол, стараясь вырваться. Юноша нащупал меч и отрубил смердящую голову. Затем он прицепил череп к своему поясу, как этого требовали древние традиции: так уничтожались навсегда дьявольские привидения. Истлевший скелет короля Ватнара больше не двигался.

Перед победителем была только груда костей и гнилое тряпье. Вся эта мерзость лежала на полу, усыпанном драгоценностями.

Килгор хотел позвать Графнгримра, но из горла у него вырвался лишь слабый стон.

И вскоре раздался голос Графнгримра:

— Килгор! Килгор! Ты жив? Ответь, я иду к тебе!

В отверстии появился Графнгримр и в безмолвном удивлении смотрел на то, что открылось его глазам. На золото и серебро, на Килгора, устало опирающегося на меч, на труп старого короля.

— Сурт мертв, — сказал Килгор, вкладывая меч в ножны.

— О, боги! Ты ранен.

— Пустяки.

Оба смотрели на груду гнилья, которое было когда–то королем. Наконец, Графнгримр похлопал юношу по плечу:

— Нам нужно сжечь это, чтобы быть уверенным, что все кончено. А потом пойдем искать Асни и Скандербега.

Немного погодя, из Ватнарсмаунда начал клубиться черный удушливый дым. Килгор и Графнгримр оставили его догорать, а сами направились в Гримшлаг. День был пасмурный и сумрачный, особенно на юге, где к небу поднимались черные облака дыма.

Путники остановились на вершине кургана, чтобы посмотреть на черные тучи в небе. Земля дрожала, извергая пыль, дым и камни. И с ужасающим грохотом Гримшлаг исчез полностью, и ничего не осталось, кроме огромной пропасти и огненных потоков лавы. Гримстрем встретился с расплавленным камнем и мгновенно окутался облаками пара. Когда осела пыль и можно было что–то разглядеть, потрясенные Килгор и Графнгримр увидели только море кипящей воды и языки раскаленной лавы, дымящиеся в бледном свете северного утра.

Килгор поскакал на вершину холма, где он оставил Асни и Скандербега. Там он встретил группу людей Скулда, разговаривающих между собой. Килгор соскочил с лошади и пошел к ним, как слепой. Ему казалось, что он видит себя откуда–то издалека. Люди Скулда заметили его, переглянулись. Они приняли юношу за одного из своих, так как он был грязен и оборван после битвы с Суртом, но затем узнали его. С криками радости люди бросились к нему, подхватили на руки и понесли в пещеру, где собрались все предводители мятежных войск. Асни выскочила из пещеры, глаза ее были подозрительно красны, но, разумеется, не от слез, — ведь она была воином. Она вскричала:

— А мы думали, ты погиб! Мы хотели построить великолепный мемориал на вершине холма, а ты внезапным появлением расстроил все наши планы. Где ты был и чем ты занимался? Миньоны Сурта мертвы или разбежались, полные страха, который мы вселили в них. Гримшлаг сожжен. Жаль, что тебя не было здесь, и ты не видел возвращения Эльбегаста и Альфаров после того, как ты протрубил в рог. И… О, ты в крови, Килгор! С кем же ты дрался? Неужели… ты дрался с ним и победил? Сурт мертв?