Евгения Кретова - Посох Велеса

Гулким эхо разносились в мозгу крики и проклятия, лязг стали и грохот камней.

Вместе с осознанием происходящего, до нее дошло, где она оставила свое тело, и что это за странные звуки до нее долетают. Она сидела в той же позе лотоса все в том же подвале.

А звуки, доносившиеся до нее — это шум драки.

Она еще не успела открыть глаза, как почувствовала прикосновение, толчок — кто-то ее крепко обнял за плечи. Мягкий шелк волос, аромат трав. Ярослава.

— Ка-атя! — сквозь ватную пелену кричала подруга.

Катя не могла открыть глаза, отозваться, но видела все вокруг, словно находясь в нескольких сантиметрах над своим телом.

Ярослава, обхватив ее голову руками, закрывала собой. Ее лицо, зареванное, в ссадинах и порезах, искажалось от боли.

За ней высилась фигура разъяренного Афросия, больше похожего на зверя, чем на человека, в рубахе с оторванными рукавами. С неистовым усердием он раскручивал над головой тонкий хлыст, чтобы с силой обрушить его на Ярославу:

— Отойди! — орал он. — Зашибу!

Ярушка отчаянно трясла головой и лишь крепче обхватывала Катю.

Афросий рыкнул. Его ярость передалась хлысту: тот покрылся оранжево черными искрами, и будто вырос в длину.

Громила занес его над головой, медленно раскручивая, и резко обрушил его рядом с Ярославой.

Каменные плиты со стоном треснули, взорвались сотней острых как бритва осколков. Ярушка взвизгнула и повалила Катино тело на землю.

Катя с трудом дышала. Огненные молнии и змеи от Афросиева кнута врезались с грохотом в стены, вырывая из них куски и оставляя глубокие рваные раны, а Ярушка как-то умудрялась сама уворачиваться от них да еще прикрывать Катю.

Шкода был вооружен мечом, дымившимся угольно — черным туманом, и все, чего он касался, в одно мгновение покрывалось сажей и сгорало. Не известно, откуда у них взялось такое вооружение. Вероятно, Ирмина постаралась.

Но дело даже не в нем. Енисея, Олеб и Истр, при всем их мастерстве, теперь оказались абсолютно беспомощны. Они методично отбрасывали в сторону шипящих змей, вырывавшихся их Афросиева хлыста, разрубали их пополам. Но от каждого такого удара, их мечи истончались.

— Берегись! — бросила Енисея, отгораживая ребят от исходящего черным дымом меча. Легкий выпад, и голубоватая стена приняла на себя удар, с гулом отбросив Шкоду в угол.

Катя медленно приходила в себя.

Она отчетливо почувствовала запах гари, едкий дым, от которого едва не задохнулась в Ирминином мороке. Лязг мечей, шипение огненных змей и испаряющегося металла, град осыпающихся каменных искр — все это разом обрушилось на нее, словно кто-то на максимум поставил громкость приемника.

Ярослава ахнула и обмякла: фрагмент стены, вырванный Афросиевым кнутом, ударил ее по голове, она потеряла сознание.

Катя резко подскочила, подхватив Ярославу. Зло глянула на Афросия:

— Вот ты гад! — вырвалось у нее.

— О! А вот и наша Будда недоделанная проснулась! — мерзко гоготнул Афросий и, скалясь, направился к ней.

Катя схватила Ярушку за плечи, потянула на себя и оттащила к стене, подальше от этого ненормального.

Тонкая огненная змея с шипением врезалась в каменную кладку, оставив на ней глубокий черный шрам:

— Куда ж ты от меня, красавица, — голос Афросия звучал неестественно хрипло.

Голубоватая искра метнулась между ними, окатив Катю с ног до голову прохладными брызгами пахнувшей тиной воды: это ей на помощь поспешил Истр. Он ловко орудовал струей озерной воды, словно лассо, намотанной на его кулак.

— А, ну-тка, со мной в начале поболтай!

У его ног, копошились изумрудно-прозрачные человечки ростом не выше крупной собаки, толстенькие, с зеленоватыми бородками и длинными руками, в лаптях, перевязанных болотной травой. Они бесстрашно бросались наперерез огненным змеям, хватали их за самое горло, и что было сил давили. Справившись с одной змеей, человечек победоносно кряхтел, деловито отряхивал широкие ладошки, оправлял зеленую рубашку и как ни в чем не бывало бросался на нового противника.

— Водяные? Тоже? — Катя удивленно уставилась на них, на мгновение забыв о схватке.

— Бродники мы, хозяюшка, — поправил ее один из спасителей.

И ловко подпрыгнув, подцепил огненную змею и одним движением перерубил ее пополам. Багровая чешуя потемнела, уплотняясь, и рассыпалась каменной пылью на пол.

— От — так, — довольно пробормотал бродник, спрыгнул на покрытый черной крошкой поверженных змей пол, и побежал на помощь собратьям: те толпой висли на кнуте и руках Афросия.