Анна Алмазная - Максим [СИ]

Сидела бы я сейчас в теплой аудитории, пыталась бы придумать ответы на каверзные вопросы психологических тестов и в ус себе не дула, а теперь… даже «Крота» мне в этот проклятый день не положено! В подъезде, пропахшем следами человеческой, собачьей и кошачьей жизнедеятельности, я почувствовала себя словно в раю. Обмерзшие щеки горели, как в огне, с зонтика на пол стекали крупные капли, зато работал лифт, и это радовало. Как ни странно, повезло мне еще раз — в тот момент, когда я открывала дверь, из соседней квартиры появился почтальон и сунул мне в руки толстый конверт. Схватив конверт в зубы, я чиркнула нечто вроде подписи в журнале почтальона, прошмыгнула в квартиру, налетела в темноте на острый угол трюмо, взвыла от боли (опять синяк будет), бросила сумку на пол, и вошла в комнату. Письмо жгло руки… вернее, зубы женским любопытством. Конверт был большим, белым и подписан неразборчивым почерком.

Фамилия на нем было то ли Месев, то ли Мясев, или Месяв, кто его там знает, но писал мне явно мужчина, и это интриговало еще больше. С трудом отыскав ножницы (с душой клеили!), я разрезала конверт, и оттуда вылетели сложенные листы А4, в которых я с удивлением узнала собственное творчество… Была там еще дискета. Прочитав письмо, я почувствовала, как кровь отливает от щек, а, прочитав написанные неровным почерком строки еще раз, осмелилась поверить. В голове звоночком бил вопрос: «Кто из нас после этого сумасшедший? Кого лечить надо?»

«Никому не рассказывайте о вашем сне. Не пытайтесь забыть.

Продолжайте писать. Это вам поможет справиться и понять. Александр».

Он что, издевается? В конце концов, я не игрушка, и не подопытный кролик! Психолог, мать твою! Провокатор какой-то! Психолог успокаивает, а этот… Я тоже хороша! Зачем я к нему пошла? Чтобы в сумасшедший дом попасть? Мишку послушала. Нашла, дура, кого слушать!

Ну а Александр дает! И кто бы подумал? Такой с виду ангелочек, а…

Да какого черта этому психу от меня надо? Что это за выходки! Он что, ребенок? Может, псих-ученый? Довольно! Пусть не надеется… Бросив письмо на туалетный столик, я проигнорировала дурное предчувствие, раскрыла газету на первой попавшей странице и решила забыться среди банальных новостей и слезоточивых историй. Но не удалось… В тот день меня и в самом деле вела судьба, вела по прямой и неотвратимой дорожке. Страшной дорожке… Потому что первые же бросившиеся в глаза черные строки перевернули мне душу. Газета задрожала руках, пальцы отказались держать страницы, и пахнущие типографской краской листы с легким шелестом полетели на пол. Через мгновение слезы покатились по моим щекам. А перед глазами все так же стояло написанное крупным шрифтом объявление:

«Коллектив психотравматической больницы выражает соболезнование жене и сыну доктора А.С. Меняева в связи со скоропостижной кончиной мужа и отца. Похороны состоятся 14 декабря в 11.00. на старообрядческом кладбище».

Выла я тяжело и в голос. Каким-то непостижимым способом доктор ворвался в мое сердце гораздо прочнее, чем какой-то там Дал. Было больно… плохо, так плохо, как редко было в жизни… Помню, как огромная тяжесть легла мне на плечи. Помню, как сползла на пол и вбилась в угол между тумбочкой и стенкой. Помню, как не хотела оттуда вылазить… но было надо… Помогало лишь недоверие. Я не могла до конца поверить, что написанное правда, и Александр все же попал в ту аварию. Попал!

Господи, я же чуяла… Знала! Но когда кукушка пробила 9, я вспомнила, что уже 14 и осталось не так много времени, чтобы добраться до кладбища. А проститься с Александром необходимо, жизненно необходимо, недаром же я так внезапно узнала о его смерти? Недаром я еще могу успеть на кладбище, и не хватит времени, чтобы испугаться, передумать, отдаться горю прямо сейчас и здесь… Еще будет час поплакать, позже… Спешить, надо спешить, надо перестать плакать, еще успею погоревать, позже… Успею… Собраться, чуточку постараться, подумать, подумать, что мне необходимо… Венок… Купить… Деньги… Собрав волю в комок, я порылась в чулке и извлекла наружу помятую купюру. Последнюю… Но на более или менее человеческий венок хватит… А потом… А какая разница, что потом? Какое «потом», Господи? В хлопотах проблемы казались мельче, а горе чуть отошло на задний план. Перерыв шкаф, я сменила обычные джинсы на черную юбку до пят, смыла макияж, натянула пальто, хватила на ходу сумку, и, естественно, забыв о зонтике, не обращая внимания на дождь, побежала по лужам прямо к магазину с венками. Купив венок с пушистыми хризантемами, я вскочила в как бы поджидающий меня трамвай и застыла у окна, не замечая, как крупные капли падают с промокшей насквозь куртки прямо на покрытый резиновым ковриком пол. В трамвае почти никого не было. Старая кондукторша посмотрела на меня сочувствующим взглядом, прикусила губу и молча потянулась за чуть влажной купюрой. Мои руки задрожали так сильно, что купюра заходила ходуном, и кондукторше пришлось приложить усилие, чтобы поймать непослушную бумажку.

Читать дальше