Ольга Валентеева - «Золотая утка». В погоне за сенсацией

— Грабеж среди бела дня. Не правда ли, лиа? — обратился ко мне.

— Это еще малая цена за возможность лично увидеть и услышать самого Сэя Аллени.

Я картинно закатила глаза, а Эл глупо хихикнул, прикрыв лицо веером.

Можно было, конечно, обидеться на друзей. Раз прислали эльфа — значит, не доверяют. Но, с другой стороны, сразу стало спокойнее, потому что теперь я ощущала поддержку коллег. Кажется, Эл появился вовремя, потому что светильники вдруг разом погасли. А когда тусклый свет озарил зал, на миниатюрной сцене замер самый красивый мужчина из всех, кого я когда-либо видела.

— Ах! — вырвалось из двух десятков женских сердец, а Сэй Аллени обвел нас чуть затуманенным взглядом небесно-голубых глаз, поправил золотистый локон, упавший на лоб, и заговорил:

— Приветствую вас, прекраснейшие цветы нашей столицы.

У меня бешено забилось сердце. Я растерянно хлопала глазами, стараясь прийти в себя, но комната вокруг стала иллюзорной, а вот мужчина передо мной был вполне реальным и манящим, словно магнит. Я смотрела на него и едва могла перевести дух. А когда полились первые строки стихотворения, поняла, что влюбилась, пропала. Приказывала фотоаппарату действовать, только чтобы запечатлеть такую неземную красоту. Он не человек. Он — бог!

Кто-то ущипнул меня за локоть. Я с негодованием воззрилась на Эла, а тот сделал большие глаза, напоминая, что я на работе. Конечно, он же мужчина, ему не понять. Я отодвинулась от глупого эльфа и внимала божественным строкам:

Любовью! Я покачивалась в такт словам, и казалось, что комната кружится вместе со мной. Так волшебно, так чутко. Разве может человек писать такие стихи? Что там пятьдесят золотых? Я бы жизнь отдала, чтобы каждый день слышать этот голос.

Внезапно мне в ладонь вложили что-то круглое. Шарик быстро раскалился так, что я едва не выпустила его из рук. Зато морок, стоявший перед глазами, исчез. Да, Сэй Аллени по-прежнему был красив, но теперь я замечала и капризный изгиб губ, и взгляд, сочащийся высокомерием. И не понимала, что в нем может нравиться.

— Обольщение, — шевельнулись губы Эла.

Я направила фотоаппарат сначала на зачарованных девушек, потом на самого Аллени. И вдруг Эл поднялся с кресла.

— Вздор! — произнес он.

— Что? — замер Аллени.

— Говорю, редкостный вздор вы несете, уважаемый, — ответил неугомонный эльф. — Стишки школьного уровня. Обираете честных людей.

— Что? — дамы вторили своему кумиру, и я поняла, что сейчас нас будут бить. Как и поняла другое — процесс избиения надо заснять на фотоаппарат. Провокация! Вот как это называется.

Девушки ринулись на эльфа дружной толпой. Я ожидала, что в юбках Эл окажется неповоротливым. Так и было, пока одна разошедшаяся дамочка не ухватилась за самое ценное для мужчины — кошелек. Эльф взвыл раненой лошадью и ринулся в бой. Я фотографировала направо и налево. Дамы продолжали колотить воздух. А где же Эл? Обернулась — и увидела, как он надевает на шею Аллени переливающийся кулон.

— Взгляните, дамы, это ли ваш кумир? — громко вопросил эльф, напоминая народного героя на трибуне.

Девушки обернулись — и удивленно захлопали ресницами.

— Эй! Да нас одурачили! — взвизгнула одна, пока Аллени безуспешно пытался сорвать с шеи медальон.

— Верни деньги, проходимец! — вторила ей другая.

— Он покушался на нашу честь, — невесть с чего решила третья и ринулась на того, кого еще минуту назад слепо обожала. И снова мой фотоаппарат трудился без устали, а затем мы с Элом медленно прокрались к двери. Уже выходя из особняка, услышали голос мамы Сэя Аллени:

— Охрана!

— Бежим, — скомандовал Эл и потащил меня к выходу. Я пару раз наступила на подол платья и чуть не упала, но эльф даже не сбавил скорость, пока мы не запрыгнули на заднее сиденье магобиля.

— Гони! — крикнул Эл Гилберту, и магобиль полетел прочь от озаренного огнями особняка Сэя Аллени.

Я никогда в жизни не испытывала такого азарта! Сердце бешено стучало, мысли плясали, как лошади в цирке. Магобиль набрал немыслимую скорость. Захватывало дух от атмосферы погони. Конечно, я понимала, что никто за нами гнаться не будет — сначала надо успокоить разбушевавшихся девушек, но вдруг?