Ольга Валентеева - Факультет чудовищ. Вызов для ректора [litres]

© О. Валентеева, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Милия

Я не спала которую ночь. Просто стояла и смотрела в окно, надеясь, что вот-вот распахнутся ворота академии и у дверей общежития появится долгожданный всадник. Или путник. Какая разница? Аля не было больше месяца. Ни письма, ни записки. Лишь благодаря кинжалу Элены я знала, что мой жених еще жив. Но Реус не отвечал на вопросы. Белана всего лишь чувствовала, что он существует. Значит, существует и Аль.

Поездка в Кардем. Я снова и снова возвращалась к этой мысли. Поначалу она казалась безумием. Да, это маленький городок. И там все хорошо знают Аля. Но что можно делать в Кардеме столько дней? Значит, Аля давно там нет. Зато оттуда можно начать поиски. Я чувствовала, что с ним что-то произошло. И не желала верить своим предчувствиям. Аль всегда попадал в неприятности, но умел из них выпутываться. Выпутается и сейчас.

Это «выпутается и сейчас» я повторяла себе изо дня в день. А академия требовала постоянного внимания. Без Регины и Джема я бы не справилась. И, как ни прискорбно признать, без Киримуса дер Гардена. Сказывался его недолгий опыт на посту ректора. Он договаривался с поставщиками книг, письменных принадлежностей, магических атрибутов для заклинаний. Вместе с магами проверял защиту. Отчитывал нашаливших студентов. И давал мне время предаваться пытке неизвестностью. Где же ты, Аль?

Я так и не уснула до утра. Последний день осени не радовал погодой. Тяжелые тучи нависли над Ладемской академией магии. Серые, как сама моя жизнь без любимого человека.

Раздался стук в дверь.

– Входите, – откликнулась я, стараясь при помощи магии скрыть следы бессонницы. На пороге появился Гарден. Ожидаемо. Я привычно кивнула.

– Привезли мебель для разрушенной аудитории, – с порога сообщил он. – Я отправил двух профессоров установить на нее охранные чары. Хватит имуществом разбрасываться. И пришло письмо из дворца. От кронны.

Белый конверт с личной печатью кронны перекочевал в мои руки. Я даже не стала пытаться закрыть от Гардена свои мысли. Во-первых, мы оба знали, что это бесполезно. Во-вторых, Кэрри постоянно писала одно и то же. Сама она приехать в академию не могла. Беременность проходила тяжело, кронна швырялась молниями направо и налево, и маги всерьез намекали Дару на использование ограничителя. После чреды арестов намекать перестали, но ситуацию это не спасло. И раз Кэрри не могла приехать ко мне, то просила меня наконец-то навестить ее. А я не могла, потому что боялась сорваться. Не на Кэрри, нет, а на ее супруга Дарентела, который не делал ничего, чтобы вернуть мне жениха. А еще называл Аля другом.

Первую попытку поговорить с кроном я предприняла сразу после отъезда Аля. Тогда Дар заверил меня, что волноваться не о чем, и выслал в Кардем свой отряд. Сказал, что выслал. С некоторых пор я перестала доверять Дарентелу. Но дни шли, известий не было. Отряд вернулся ни с чем, сообщив, что ректора в Кардеме нет. Тогда я попыталась поговорить с Даром во второй раз, и крон ясно дал понять, что ему не нравится мое вмешательство в его дела. С каких это пор жизнь моего жениха стала его делом, я не знала. И начинала понимать Гардена, который при одном имени Дарентела вспыхивал ненавистью, хотя вывести его из себя не могли даже временно переданные под его начало первокурсники. Те, кстати, были не в восторге от такой замены. И столь же часто, как Дарентела, я навещала Владиса. Бессмертный принимал меня вежливо, но холодно. О проблемах в академии слушал без особого интереса – или делал вид, что слушал, а потом так же вежливо выпроваживал за дверь. Я начинала ненавидеть их всех – тех, кто разрушил привычный уклад академии и не делал ничего, чтобы его восстановить. Академия все еще бурлила после неудавшегося восстания. И поползли слухи, что крон избавился от Аланела, дав тому возможность утихомирить разбушевавшихся студентов. Я-то знала, что это не так. Но как доказать студентам, что дело в другом?

– Ты себя не бережешь, – Гарден заметил, что я снова нырнула в удручающие мысли. – Может, все-таки поедешь к Кэрри? Развеешься? Сколько можно безвылазно сидеть в четырех стенах?

– Да, ты прав, – мы давно отбросили официальное обращение. Наверное, глупо обращаться на «вы» к человеку, который видел меня в слезах, после бессонных ночей, после бессмысленных разговоров с кроном. И который тащил на себе академию, хоть я об этом и не просила.