Лев Лобарев - Мю Цефея. Переломный момент

Но вот мировоззренческая составляющая антиутопии уже столкнулась с вызовом: каким будет страх завтрашнего дня? Технофобия в своем чистом виде исчерпалась, как исчерпался катастрофизм девяностых. Если мир оказался сложнее прямолинейных прогнозов десятилетней давности, то у литературы есть шанс обогнать футурологию — и хотя бы в метафорическом образе открыть нам ужас грядущего.

Фантастический кинематограф богат сюжетами про внутреннюю трансформацию героев, поданную при помощи передовых спецэффектов и лихого визионерства. Фильмов, ставших жанровыми вехами, тут предостаточно: от кроненберговской «Мухи» до скоттовского «Чужого», от спилберговских ученых, которые, спасаясь в джунглях от велоцирапторов, открывали в себе скрытые до поры родительские инстинкты, до мактирнановского Шварценеггера, который, спасаясь в джунглях от инопланетного охотника, открывал в себе ранее скрытого ницшеанского сверхчеловека. Это не упоминая таких титанов, как Кубрик или Тарковский, в своих, без преувеличения, шедеврах мировой культуры выходящих за всякие рамки и каноны. В то время как жанровая критика хором благодарит Николаса Кейджа за его актерскую работу в картине «Мэнди», как никогда актуально звучит древний клич фантастов-гуманистов «Фантастика — она прежде всего про человека!». Внешнее изменение как метафора внутренней революции — тема богатая, разом умещающая в себя все четыре борхесовских канона: человеческая душа тут предстает попеременно и осажденным городом, и домом, в который так хочется вернуться, и предметом поиска; а уж про самоубийство Бога и говорить не приходится. В следующей подборке хотелось бы рассмотреть несколько картин, разрабатывающих этот мотив и привносящих в жанр нечто принципиально новое, но по тем или иным причинам оказавшихся в тени более кассовых современников. Став объектами локального культа, они, как правило, остаются за пределами многочисленных рейтинговых списков. Подобно линчевским совам, они — вовсе не то, чем кажутся. И к ним, безусловно, стоит присмотреться повнимательнее.

1. «Поле в Англии».

Фильм, снятый в 2013 году британским режиссером Беном Уитли, чьи удачные отношения с фантастикой в дальнейшем будут развиваться — он еще и поучаствует в «Докторе Кто», и экранизирует «Высотку» Балларда. Монохромное гипернатуралистическое фэнтези с элементами хоррора и сюрреализма, «Поле в Англии» невольно тянет сравнить с отечественным колоссом-долгостроем «Трудно быть богом» Германа-старшего. Тут действительно много общего: это дикая история про внутреннее «темное средневековье», которое спрятано глубоко внутри каждого из нас и только ждет своего часа вовремя проявиться — идет ли речь об эпохе плащей и шпаг или об эпохе нуль-т и межзвездного прогрессорства, «внутреннему темному средневековью» это все равно. Во время английской гражданской войны (той, что между «круглоголовыми» и «кавалерами») группа солдат, устав от крови и ужасов, дезертирует прямо с поля боя. Но, по ошибке пообедав псилоцибиновыми грибами, попадает в куда более крутой замес, случайно (на самом деле, конечно, нет) встретив таинственного демона-алхимика (неожиданно пугающая роль комика Майкла Смайли, одного из актеров-талисманов Эдгара Райта, в свое время даже снимавшего квартиру на троих с Пеггом и Фростом). Сперва герои берут демона в плен, затем демон берет в плен героев. После чего начинает использовать для раскопок необходимого ему артефакта, периодически подвергая разного рода испытаниям и мытарствам. «Грибная» завязка сполна объясняет черно-белую вакханалию и буйство стробоскопов на экране. Местами это действительно похоже на бэд-трип, это просто физически сложно смотреть, как вот потом будет у Германа с его Руматой-Ярмольником, сходящим с ума в окружении босховских морд и рыл. Но основной месседж и его гуманистический посыл очевидны и здесь: от «внутреннее темного средневековья» только одно спасение: просто пытаться оставаться человеком.

2. «Гонгофер».

Фильм снят в 1992 году казахстанским режиссером Бахытом Килибаевым (позднее он прославится на всю страну как автор рекламных роликов «МММ», которое и выступило спонсором картины). Сценарий написали легендарные Петр Луцик и Алексей Саморядов, авторы исключительной фантазии, редкой наблюдательности и бешеной энергетики, для изучения непростого отечественного гештальта сделавшие не меньше, чем, например, великий режиссер Балабанов, и подарившие нам целую плеяду мощных фантасмагорий (нельзя не упомянуть их же «Окраину» и «Детей чугунных богов»). Саундтрек к фильму обеспечил Федор Чистяков, солист группы «Ноль» (тот самый, что «настоящему индейцу завсегда везде ништяк»). «Гонгофер» — убийственный коктейль из дарк-фэнтези, городской мистики, абсурда и некрореализма. Это история про группу казаков (главный — Виктор Степанов), которые приехали на ВДНХ купить быка, а столичная нечистая сила их задурила, обобрала и обидела. Для примера: самому юному участнику делегации (Иван Мартынов) меняют глаза с карих на голубые, что вызывает у него тяжелейшую фрустрацию. Но наши парни оказались не лыком шиты и, как бы предвосхищая кассовый успех «Ночного Дозора», вступили в открытую конфронтацию с хтоническими духами столицы: упырями, оборотнями, ведьмами, зомби и чудовищным голландским вепрем-демоном, чья кличка дала название фильму. Особенно хочется отметить, что задолго до блокбастера «Притяжение» эта картина обозначила столичный микрорайон Чертаново как особое пространство отечественного кинодискурса, где, будто в Зоне Стругацких, возможно буквально все.