Стелла Вайнштейн - Король в моем плену

Ее душевная теплота, стремление утешить — все это было слишком благородно. Я чувствовала за собой неоспоримую вину. Любовь к Рейсу, решение пленить его — не что иное, как эгоизм, на фоне которого поддержка волшебников ощущалась незаслуженной.

Впрочем, решение принято. Я попрощаюсь с королем завтра, а уже послезавтра вернусь под стальное крыло Великого.

Обернулась полюбоваться на блеск торжества, наверняка мерцающий в глазах Илстина, но, к удивлению, наткнулась на полный тревоги взгляд широко распахнутых лиловых глаз. Белые волосы трепетали от невидимого ветра, в уголке рта выступила капля крови от прокушенных губ, пальцы в белых перчатках дрожали. Никогда не видела учителя настолько разбитым, раньше любые неприятности отскакивали от него, как горох об стену. И уж тем более сейчас, когда в ведущейся между нами игре он поставил шах и мат, я ожидала от Илстина чего угодно, но только не страха.

Рывком бросилась к нему, схватила за рукав, заглянула в глаза:

— Ну что вы так… Ил, ничего не изменилось, я все так же чувствую магические потоки и контролирую их. Учитель, пожалуйста…

Словно дверь захлопнулась. Илстин сморгнул, выпрямился, будто меч проглотил. Красивое лицо закаменело, приобрело привычное, чуть высокомерное выражение человека, у ног которого весь мир.

— Слет окончен.

Не заметив моей руки на своем предплечье, развернулся, стукнул тростью о пол, учтиво поклонился волшебникам и направился прочь. Фалды фрака развевались от стремительной походки, а когда учитель покинул зал, все вздрогнули.

В груди неприятно захолодело от страха. Если испугался он, мой стальной дракон, то все, конец. Мама, как же тебя не хватает!

От тягучего молчания и тяжелых взглядов, направленных в мою сторону, неприятно тянуло под ложечкой. Карета, где я останусь одна, показалась самым привлекательным местом на свете. Поспешила попрощаться, чтобы наконец оказаться в одиночестве и обдумать размеры произошедшей катастрофы.

Не помню, как прошла через прозрачный зал, как остановилась в алькове, отпуская магию на свободу. Только на балконе, вдохнув морозный воздух, отпустила слезы и дала им свободно течь по щекам.

Меня терзало чувство утраты. Еженедельные слеты чаще всего были приятной встречей друзей. Мы обменивались новостями под сенью тропических деревьев, подставляя лица солнечным лучам. Я с нетерпением ждала каждой среды, желая увидеть друзей.

Нельзя отрицать очевидное — беззаботные дни остались в прошлом.

Белоснежная карета зависла в воздухе за краем балкона. Со вздохом облегчения я опустилась на мягкие подушки, откинулась и прижала ладони к лицу.

Перед глазами стоял Илстин, беловолосый кусок льда — и вдруг побледневший, испуганный, с капелькой крови в уголке рта. Ужасно, просто до боли в груди хотелось его утешить. Вид учителя мучил всю дорогу. Я просто не могла думать ни о чем другом, кроме его прокушенной губы.

«Эви, он образец рациональности. Уверена, Илстин уже давно сосредоточен на вычислениях о природе магических потоков, а о тебе и думать забыл».

Самовнушение не помогало. Я прикусила нижнюю губу, просто чтобы почувствовать то, что ощущал он.

«Уже послезавтра тебе не избавиться от его общества. Выкинь из головы хоть сейчас!» — посоветовал внутренний голос.

А это правда. У меня всего лишь день, чтобы попрощаться с Рейсвальдом, привести в порядок дела в замке… Затем учитель будет постоянно рядом. Ннанди права, его присутствие на случай катастрофы незаменимо, но как же не хочется даже думать о жизни под присмотром Илстина!

«Так ты жалеешь его или недолюбливаешь?»

Я хочу быть с Рейсвальдом, но мои желания, мечты, надежды потеряли всякую значимость. Не выгореть в ближайшие восемь месяцев — вот единственная задача.

Спальня встретила легким трепетом занавесей от вечернего ветра. Просторная комната была пуста, мрамор пола блестел, мерцали золотые шнуры, поддерживающие балдахин.

Дома! Я наконец дома!

За последний год я построила свой уголок, где была счастлива. Маленький мирок, в котором могли найти пристанище слабые. Что будет со слугами после отъезда? Как скоро нагрянут жадные до наживы охотники?

Я рухнула на кровать и тихо разрыдалась.

В то же мгновение распахнулась входная дверь и вошел Рейсвальд, словно весь день ждавший у порога моего возвращения.

— Госпожа, вы в порядке?

Я села на постели, попыталась вытереть слезы и принять невозмутимый вид, но поняла, что подобная попытка будет выглядеть жалко. Поэтому ответила правду: