Стелла Грей: Владелец моего тела [litres]

Я ею болею.

Она – вирус в моей крови. Зараза, которая не выводится никакими лекарствами. Проклятие, что сводит с ума.

Девочка.

Светлые косы, яркие зеленые глаза и стройное тело. Невинный, мать его, ангел.

Персональный сорт «золотой пыльцы»… Она – мой порошок. И у меня зависимость.

Меня выворачивало лишь от осознания этого. Я презираю наркоманов и всегда искренне считал, что выше этого и у меня хватит силы воли не влипнуть в неприятности.

Но влип. С головой ушел в эти воды и задыхаюсь на дне, ощущая, как жжет легкие от недостатка кислорода и выворачивает суставы в ломке по этой женщине. Я лежу в глубине своего омута, давно подружился со всеми чертями и даже начал регулярно пить с ними по вечерам. Мне тут нравится. Меня тут все устраивает.

Но временами приходится особенно сложно.

Вот как сейчас…

Когда она сидит за передней партой на моей лекции и внимательно списывает с доски задание. Хмурит лоб, задумчиво прикусывает колпачок ручки и неосознанно касается его кончиком язычка.

И мои демоны с воем рвутся с цепей, но я лишь крепче затягиваю на них строгий ошейник. Потому что я не психопат. Потому что у меня есть принципы. Потому что Фелисити Томпсон – чужая невеста!

Самостоятельную работу я дал им как нельзя кстати, ведь к концу второй пары мне было все сложнее сосредоточиться на теме занятия. Я смотрел на девушку и залипал на переливах солнца в ее волосах, как последний романтичный придурок.

Но я не романтик. Совсем не романтик.

Многие называют меня циником. Кто-то ограничивается определением «редкий мудак».

И я согласен с ними. Потому что если бы не колечко на пальце Фел, то я бы давно удовлетворил свои желания. Ее кольцо – это тормозные колодки. Венец для моей одержимости, с которой никак не получается сладить. Терновый. Шипами внутрь, прямо как ошейники для демонов похоти, у которых загораются глаза, стоит только этой девушке пройти мимо.

Кто-то из студентов поднял руку, задавая уточняющие вопросы, и мне пришлось включить голову.

Мозги – это хорошо, мозги – это правильно. Где есть здравый смысл и холодный расчет, там нет места для эмоциональных глупостей. Да и вообще, что такое эмоции? Лишь неумение держать под контролем реакции собственного тела.

Еще недавно я презирал таких людей. Казалось бы, что может быть проще, чем сохранять самообладание?

Увы… я оказался не прав. Просчитался, что бывает крайне редко.

Оглушительная трель звонка сигнализировала об окончании моих мучений. Студенты неторопливо потянулись к кафедре, сдавая свои сомнительные творения. Фелисити лихорадочно доделывала работу, и как только дверь аудитории хлопнула за спиной последнего студента, я мысленно выругался и рявкнул:

– Мисс Томпсон, мне вас до второго пришествия ждать? Тогда можете уже не торопиться и свой диплом аналитика тоже получить из рук Господа Бога. Думаю, Создателя не затруднит заверить его печатью нашего университета.

Девушка вздрогнула и, торопливо поднявшись, закинула в сумку учебник, конспект и письменные принадлежности, но… промахнулась.

Ч-ч-черт!

– Простите, пожалуйста! – На меня перепуганно уставились самые красивые зеленые глаза на свете из-за стекол прямоугольных очков. Она метнулась ко мне, положила свою работу поверх неровной стопки других таких же и вернулась к своему месту, чтобы собрать разлетевшиеся по полу вещи.

И вот сейчас мне бы встать и уйти. Взять контрольные, за десяток секунд достичь двери и выйти из помещения, где шлейф ее парфюма до сих пор манил меня.

Фел пахла яблоками. Вкусно, соблазнительно… сладко.

Я любил яблоки. Есть.

И мне дико хотелось запустить в девочку свои зубы. Со всей дури цапнуть за шею, чуть ниже ушка с аккуратными серьгами-гвоздиками, так, чтобы остался след, а после зализывать его языком, заглаживать губами.

Надо уходить, Адам… Да что там уходить – валить надо!

Валить, а не сидеть и любоваться, какими красивыми складками легла на паркет длинная юбка из голубого шелка.

Я поймал себя на том, что начинаю вставать, хищно следя за девчонкой и прикидывая, что в ближайшее время в эту аудиторию никто не войдет. Но в этот самый миг, в тот момент, когда я практически разрешил себе маленькую слабость, с последствиями которой стану разбираться позже, на солнце вновь сверкнуло проклятое кольцо.

Демоны взвыли и, скуля, отползли в темные глубины души.