Стелла Вайнштейн - Король в моем плену

Скрип колесиков каталки, мелькание флуоресцентных ламп на потолке, тяжелое дыхание санитаров, спешащих изо всех сил.

— Начинаем массаж сердца! Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…

— Проверка пульса десять секунд. Пульса нет, продолжать массаж сердца.

— Один, два, три, четыре…

Сильные движения плеч, худенькое тело подпрыгивает пляшущей марионеткой.

— Эпинефрин, один миллиграмм.

— На мониторе прямая линия…

— Продолжать массаж сердца!

Молодой врач бледен. Он стоит в углу палаты, прижимая кулак ко рту. Он думает не о худенькой девушке с большими глазами, а о том, скажет ли медсестра, кто дал Ветровой вместо морфина парацетамол? Успела ли записать в карту или можно все происшедшее спрятать от чужих глаз? И хоть бы никто не узнал, впереди целая жизнь, впереди карьера…

Я знаю, что он думает, потому что у меня уже не болит в боку от пневмоторакса, которого врач не услышал. Уже не задыхаюсь от лекарства, полученного из руки, предназначенной исцелять. Я уношусь из палаты к маме, которая покупает в круглосуточном супермаркете для меня булочки, потому что в больнице проблемную больную кормят постной овсянкой на воде. Целую на прощанье папу, спящих Варю и Матвея.

А потом я появляюсь в любимой белой толстовке, джинсах, удобных кроссовках и с ниткой жемчуга на шее в осеннем лесу Эйды.

Три дня и три ночи я сплю урывками на деревьях, подальше от желтоглазых ночных зверей, пью холодную до зубного скрежета воду из ручейков. Еда… Ничего не ем, живот свернулся в тугой комок, и тело объяла слабость, замешенная на упрямстве.

Я размышляю над тем, как меня занесло в дикий лес. Смутный сон о последней госпитализации отметаю как несущественный. Лидирует версия о том, что меня опоили и вывезли за город. Умирать не собираюсь, все надеюсь выйти к жилью, попросить набрать номер мамы.

Внутри все окаменело. Голова помнит, как во время массажа сердца треснуло два ребра, в том месте ноет, и эта фантомная боль заставляет трясти голову, чтобы избавиться от кошмаров. Думать не хочется, ноги несут слабеющее тело вперед. Кажется, тогда я была на волоске от того, чтобы умереть во второй раз.

И вдруг цокот копыт, как звонкий гонг избавления. Со всех сил кричу, несусь по направлению к лошадиному ржанию.

Застываю, не в силах скрыть изумление.

Под уздцы ведет белоснежного скакуна высокий кареглазый мужчина с синим беретом на голове, отороченным мехом. Смоляные кудри завязаны ленточкой. На сильном теле средневековая одежда — туника и лосины, но не китайская подделка, а до последней детали продуманный костюм. Настоящая вышивка серебром на синем бархате — поднявшийся на задние лапы лев. Кожаный ремень наискосок груди, за спиной колчан с луком и стрелами. И плащ с алой подбивкой, как последний штрих, развевается за плечами. Прекрасный принц, словно сошедший с иллюстрации к книге сказок.

Косплеер. Ничего, и он сойдет.

— Стой! Мне нужна помощь! У тебя сотовый с собой есть?

Немного грубо, но я три дня не видела ни одной живой души.

Молчит. Свел брови на лбу, словно озадачен моим появлением, в уголке губ полуулыбка. И ни слова.

Вываливаюсь на тропинку перед косплеером, подхожу ближе, тяну за рукав:

— Ну же, я заблудилась в лесу. Три дня ничего не ела, позвони в службу спасения!

Смотрит на мою ладонь, сжавшую его предплечье, словно это седьмое чудо света.

— Кто ты, лесная дева?

— Прекрати! — Слезы так и брызжут из глаз, впрочем, последние три дня они лились без моего контроля, почти не переставая. — Хватит притворяться!

— Как утешить тебя, дева? Кто обидел?

— Ты! Ты обидел! Достаточно мучить, пожалуйста, отвези меня к людям, хоть бы и на лошади.

Решив что-то для себя, мужчина кивает, накрывает мою ладонь своей.

— Несчастная душа, скорей всего, вы потеряли разум от большого горя. Я отвезу к лекарю как можно быстрее. Вот, укройтесь моим плащом, ваша одежда не подобает юной деве.

Сумасшедший. Столь глубоко погружен в фантазии, что даже ради помощи не желает вынырнуть из созданного образа. Может, не стоит слепо следовать за ним? Не лучше ли поискать других, не столь шибанутых косплееров? Наверняка кто-то есть рядом… Наверняка!

С сомнением смотрю на плащ. Наверное, и вправду они устроили игру, готовились долгие месяцы, а тут я оскорбляю взор кроссовками и джинсами. Накинула на плечи тяжелую ткань, вдохнув резковатый притягательный мужской запах. Он очень красив, этот косплеер, жаль, с головой не дружит. Впрочем, на меня никогда высокие широкоплечие парни внимания не обращали.