Стелла Вайнштейн - Король в моем плену

— Подожди, новичкам следует добавить сахару и сливок, — сказала я, перегнувшись через стол.

Поухаживала за королем и даже размешала сахар ложечкой, как примерная официантка. Пододвинула к нему чашечку с напитком, заглянула в лицо с предвкушением школьницы первого сентября. Рейс сидел напряженно, отведя взгляд от опасно обнаженной груди на уровне его глаз. Я плюхнулась на место, покраснела, тут же прирастила к платью кружево в области декольте.

— К вашему вопросу, госпожа, — осторожно сказал король. — Естественно, я предпочитаю направиться в Айнур. Для моего королевства большая честь наладить торговые отношения с одной из четырнадцати.

Он во второй раз отпил из чашки, покатал жидкость во рту, пробуя новый вкус. Мать-волшебница, как же король хорош, когда рассеивается маска сдержанности, которую он так любит носить, и на лице проступает выражение чистого восторга! Как давно, оказывается, я не видела Рейса по-настоящему свободным от условностей. Если подумать, то с того самого райского месяца, который мы провели в охотничьем домике вдали от людских глаз.

Как хочется выпить остатки кофе прямо с его губ, перемахнуть через дубовый стол в крепкие объятия, как делала когда-то. Зарыться пальцами в густые волосы, потереться щекой о щетину, игриво куснуть за нижнюю губу и утонуть в глубоком поцелуе.

Что ты делаешь со мною, Рейс? Почему ничем не выжечь тебя из сердца, никак не отпустить?

— Госпожа, приму любое ваше решение.

— Что? — Я с трудом вынырнула из мечтательной дымки. — Прости, Рейс, задумалась. Если желаешь отправиться в Айнур, ничего не имею против. Кстати… — Я запнулась и покраснела, опустив нос в тарелку. — Послушай, совсем не обязательно сообщать в деревнях о нашем договоре. На время поездки ты волен обращаться ко мне соответственно статусу правителя, и я буду оказывать тебе должное уважение. Происходящее в стенах замка останется тайной…

Не хотелось задевать достоинство Рейсвальда. Приказывать ему в границах собственного замка было волнующей игрой, пикантной и опасной, в первую очередь для меня самой. Первоначальное рвение заставить короля ненавидеть меня быстро сошло на нет. Давать задания, которые могли бы унизить его, больше не тянуло. Наоборот, я постоянно думала о том, как бы порадовать его, не выдавая своих чувств. Посторонним нечего быть в курсе происходящего, а мне нетрудно на время поездки в Айнур притвориться покорной подданной Рейса.

— Темная госпожа, даже королю не зазорно служить великой колдунье в расплату за лечение невесты, — заметил Рейсвальд и со значением добавил: — Вы сами сказали, что после сотворения волшебства не властны над условием. Не хотелось бы гордыней нарушить договор, тем самым поставив в опасность жизнь Катрин.

Катрин, опять она. Глупо чувствовать душащую волну ревности при упоминании этого имени, потому что никакой надежды Рейс мне не давал. У него есть любимая, король попросту делает все, чтобы оплатить долг, и ничего сверху.

Тут я помрачнела еще больше, так как вспомнила о неизвестном шпионе в собственном доме. Глупо пытаться скрыть договор, если о каждом шаге сообщают прямиком во дворец. Поимку злоумышленника стоит поставить на повестку дня и сделать это как можно скорее. Мне не хотелось, чтобы происходящее в замке доходило до чужих ушей, и тем более до дворца!

Мы вышли во двор, по дороге обсуждая, какие образцы брать с собой в деревню. На полях вокруг замка росли тыквы и высокие стебли с желтыми кочанами, наподобие кукурузы. Нам отчаянно не хватало пшеницы, тканей, утвари и различной живности. Рейс уверил меня, что обмен вполне возможен, а его забота — сделать так, чтобы сотрудничество стало выгодным обеим сторонам.

В конюшне для Рейса взнуздали его скакуна и для меня вывели лошадку, отличающуюся смирным нравом. За время, проведенное на Эйде, я научилась ездить верхом, но посадка выдавала неумелую наездницу. Вспомнила изящную Катрин, славящуюся идеальной техникой верховой езды, и в груди похолодело, но я решительно взобралась на свою Маруську, стараясь не смотреть в сторону короля.

Он и так меня не хочет, а желание защитить невесту не даст Рейсу показать насмешку. Нечего переживать. Я тронула поводья и цокнула языком, направляя Маруську в сторону тропинки, ведущей к северным деревням. Самая большая, Виркуно, находилась в четырех часах езды. К вечеру обернемся.

За лошадками ехала нагруженная товаром телега, в которой трясся Мик. Мальчишку не следовало оставлять одного в замке, поездка может оказаться полезной и для него. Мик с любопытством глазел по сторонам и старался выслужиться, как обуянный рвением щенок. Старый кучер то и дело шикал на него, прекращая бесконечный поток болтовни.