Корнелия Функе - Бесстрашная Игрэйн [litres]

Шестеро солдат и глазом не успели моргнуть, как их поволокли ко рву и бросили в него, а в следующее мгновение они уже вынырнули среди кувшинок, серебристо поблёскивая чешуёй.

– Рован Бездушный, с недавних пор начальник крепости Осмунда, я обращаюсь к вам! – вдруг раздался крик с крепостной стены. – Я, Печальный рыцарь с горы Слёз, вызываю вас на поединок! Как только солнце коснётся верхушек леса, я хочу скрестить с вами пики у стен этой крепости, которую осаждает ваш разбойный господин!

Игрэйн огляделась по сторонам. Все смотрели вверх на рыцаря, который отважился вызвать на поединок непобедимого начальника крепости Осмунда. Для Игрэйн это был удобный случай. До туннеля слишком далеко, и она решила переплыть крепостной ров!

– Вы хотите со мной сразиться? – крикнул Рован Бездушный своему противнику. – Почему бы и нет? Эта осада – скучное до смерти занятие. И я бы не возражал против одной схватки на пиках. Ведь второй уже не понадобится. Или вы немного подучились с тех пор, как я сразил вас в прошлый раз? Не думайте, что я не узнал вас, вечно вздыхающий рыцарь. Зачем вы прокрались в крепость через чёрный ход? Чтобы побыть нянькой этого лопоухого сопляка и его маленькой сестры, которая рядится в доспехи?

«Ах ты, трижды прóклятый Железный Ёж! Не прихватить ли мне его с собой в канаву?» У Игрэйн от ярости кружилась голова, но Альберт научил её держать себя в руках во время таких приступов.

– Зизель-зазель-пимпер-нист, гнев и ярость, устранись! – прошептала она волшебное заклинание, и сердце стало биться медленнее, а голова снова могла думать. «Быстро назад, в крепость!» – мысленно приказала она себе и пробралась мимо катапульты ко рву.

– Оскорбления – плохое оружие для рыцаря, Бездушный! – тем временем крикнул Печальный рыцарь. – Я хочу услышать честное рыцарское слово, что Осмунд, ваш позорный господин, уйдёт отсюда со всем своим войском, если я одержу над вами победу.

– Даю вам моё честное слово! – ответил Осмунд вместо своего начальника крепости, однако его ёрническая улыбка яснее слов говорила, что́ он думает о шансах Печального рыцаря на победу.

– Вот и хорошо, этот вопрос улажен! – крикнул Рован Бездушный своему противнику. – Но что станет моей наградой, если победу одержу я? Отдадут ли тогда нам эти детки-поганцы волшебные книги?

– О нет! Никогда! – крикнул Альберт и подскочил на стену к Печальному рыцарю. – Книги доверены нашей семье более трёхсот лет тому назад. Моим предкам передала их сама королева Лесных духов.

«Говори, Альберт, говори! – молила Игрэйн. – У тебя это очень хорошо получается. Отвлекай их, ещё хотя бы чуточку!»

И она прыгнула в крепостной ров.

– Тут что-то упало в канаву, господин! – крикнул один из солдат Осмунда.

– Ну, это, должно быть, кто-то из вас, дураков, – бросил Осмунд, не повернув головы. Он продолжал смотреть вверх, на Альберта.

– Да, Осмунд, ты не ослышался! – продолжал Альберт. – Сами Лесные духи создали эти книги. В твоих жадных пальцах их страницы увянут, словно листья осенью. Они никогда не станут петь для тебя. Ни разу, даже когда ты состаришься, как наша крепость. Так что лучше сними эту бессмысленную осаду!

Заколдованная вода крепостного рва не могла причинить вреда ни Игрэйн, ни кому-либо из её семьи. Водяных змей ей тоже можно было не бояться, – наоборот, это они научили её плавать, когда она ещё и ходить толком не умела. А что касается доспехов, то волшебные книги нимало не преувеличивали. Доспехи действительно были водонепроницаемые. И только драконья кожа то и дело сползала с неё и очень мешала плыть.

«Придётся просить помощи у змей!» – подумала она. Две из них как раз проплывали мимо, но, разумеется, не могли её видеть. Игрэйн тихо свистнула, как она обычно делала это, принося змеям корм, и схватила проплывающую мимо змею за шипы на хребте.

– Спокойно! – прошептала она, когда та испуганно повернула голову и с шипением выставила жало. – Это я, Игрэйн. Отвези меня к маленькой дверце. Быстрее!

Дверца в крепостной стене, через которую повадился прокрадываться Сизиф, чтобы ловить рыбку во рву, располагалась в каком-нибудь метре над водой. Если верить преданию, бабушка Игрэйн всегда топила там свои драгоценности, как только на крепость нападали враги.