Юлия Пушкарева - Клинки и крылья [СИ]

Надо же, сколько надменности…

— Капризы всемогущих бессмертных? — едко уточнил Альен. — Что ж, я оставлю девушку здесь, если ей не опасно быть так близко к разрыву. Но вы всё ещё не показали мне его.

— Он здесь, — сумрачно сказала Мельпомена. — Прямо здесь, открывается навстречу тебе… Ты просто не прислушиваешься.

— Он научится прислушиваться, — старуха с полудетской улыбкой дотронулась до лодыжки спящей златоволосой женщины. Альен заметил, что сухая ладонь дрожит. — Всему своё время… Закрыть разрыв ты всегда успеешь, Альен Тоури, хотя для этого тоже необходим ряд условий. А вот открыть…

— Я не собираюсь открывать его, — быстро сказал Альен, увидев, как румянец сбежал со щёк Ривэна, испачканных пылью и копотью с факелов из подземелья. Сен-Ти-Йи поморщилась.

— Ты поклялся выслушать нас. Дал обет.

Увы, она права. И, что самое отвратительное, он даже не чувствует себя по-настоящему виноватым… Не глядя на Ривэна, Альен кивнул и осторожно положил Тааль в вихрь энергии рядом с телом Сен-Ти-Йи. Разноцветные потоки Силы подхватили и удержали её.

Так ли страшно, если он просто узнает?…

— Я помню. И что же нужно, чтобы открыть разрыв, бессмертная?

— О, это очень красивая история! — воскликнул Поэт, с воодушевлением прижав руки к голой груди. На золоте кожи тут же проступила новая чернильная татуировка-строка. — Ты когда-нибудь слышал об Узах Альвеох?…

Утром Альен скорее очнулся, чем проснулся: так неспокойно он не спал уже давно. Солнце било в стрельчатое окно его просто обставленной, но удобной комнаты. Ещё из этого окна были видны кипарисы, озеро с плакучей ивой на берегу (далеко внизу) и золотая стена напротив…

Альен втянул в себя воздух и улыбнулся, мысленно наплевав на головную боль: аромат той же вездесущей магии, тонкий, будто у жасмина… Он в Эанвалле. Они добрались.

Поэт заявил, что Золотой Храм сам выбирает достойных в нём остановиться — и «подстраивается» под них, порождая нужное место для жилья… Альен с трудом представлял, как работает такая магия и сколько ей тысячелетий. Но, увидев комнатку, созданную Эанвалле лично для него, понял, о чём шла речь. Деревянная мебель, полумрак, большой письменный стол — что ещё нужно, в самом-то деле?… Альен никогда не питал слабости к роскошным интерьерам. Особенно если учесть, что он собрался проводить здесь не так уж много времени…

Половину ночи, ощупывая глазами темноту в попытках заснуть, Альен развлекался тем, что предполагал, какое жильё Храм предоставил бы каждому из его знакомых. Занятно бы узнать, сколько места для еды и вина предложили бы вельможному Люв-Эйху и каким лесом плесени заросли бы стены у Нитлота…

И какими пыточными орудиями Золотой Храм одарил бы Хелт. Вот в этом выборе Альен не без удовольствия поучаствовал бы лично.

Из головы у него не выходил рассказ Сен-Ти-Йи и Мельпомены (вчера они даже перебивали друг друга — редкостное зрелище; но тональность легенды из-за этого теряла ровность, так что Альен предпочёл бы услышать её от Поэта). Узы Альвеох. Древней царицы из другого мира, которая отважилась просить у Порядка и Хаоса то, что не положено смертным… Царицы разумного осиного роя.

Значит, открыть разрыв, по сути, не так уж сложно. Точнее, как-то подозрительно легко. Освободить Хаос и… просить у него всё, что угодно. Альен знал, чувствовал, приутихшее пламя в груди подсказывало: полностью воплотившись как Повелитель, он обретёт пусть краткое, но полное всемогущество. Эта мысль и пугала, и завораживала, и вызывала азарт эксперимента. И просить он, если поразмыслить, намерен не так уж много (если, конечно, сумеет на этом остановиться).

Альен поднялся и прыснул от смеха в кулак, покачав головой. Не зря, наверное, говорят, что смеяться наедине с собой — первый знак сумасшествия…

Не так уж много, конечно… Всего-навсего изменить миропорядок, вернув в мир живых того, кто навсегда его оставил.

Всего-навсего повторить «подвиг» Альвеох.

Альен открыл окно (одна половина стекла была витражной, как он любил: разноцветные ромбы красили воздух), чтобы впустить больше ветра. Небо над Эанвалле стало тёмно-серебристым, набухнув в предчувствии дождя.

Обещанный ливень наверняка будет сегодня… Альен закусил губу так сильно, что вскоре почувствовал металлический привкус крови. Он не привык, чтобы его желания сбывались с такой обескураживающей скоростью.

Искушение. Давая обет Сен-Ти-Йи, он ещё не знал, насколько сильным оно будет.