Anne Elliot - Песнь темной воды

Девушка положила монету в мешочек, достала фигурку лошади и поднесла ее к губам. Затем вынула потрепанные письма, развернула одно из них и снова принялась читать слова, которые давно знала наизусть.

«Здравствуй, Лита! — писал ей из королевской резиденции у моря пятнадцатилетний Эрин — наследный принц Тиаррана и всех Западных Земель. — Здесь очень скучно и совершенно нечего делать. Отец уехал, и мне приходится довольствоваться обществом моей маленькой и глупой сестры и ее взрослой, но не менее глупой учительницы рисования. На море ходить не позволяют, который день дождь и ветер. Я сделал из дерева кораблик и хочу запустить его, когда шторм утихнет. Лита, с письмом тебе передадут фигурку лошади, мне показалось, что ты будешь рада получить ее, ведь я помню название вашей таверны и знаю о твоей любви к лошадям. Жаль, что ты не моя сестра, мы бы с тобой точно сбежали от королевской стражи пускать кораблики и смотреть на шторм со скал. Жду нашей встречи! Твой друг Эрин».

Следующее письмо было уже от семнадцатилетнего юноши, который смешно описывал, как сломал ногу, вылезая из окна дворца и как над ним тряслись все придворные, включая очередную «неразумную воспитательницу принцессы Айны».

«Лита, — писал ее лучший друг. — Тебе уже пятнадцать. Давай, я попрошу отца взять тебя во дворец, чтобы ты смогла стать воспитательницей моей сестренки? Будешь учить ее рисованию и танцам, а вечерами мы продолжим писать нашу книгу о путешествии на Звездные Луга. Я знаю, что тебе нужно помогать отцу, но может ты упросишь его отпустить тебя к нам?»

А последняя весточка от человека, называвшего ее лучшим другом, была настолько горькой для Литы, что даже не хотелось перечитывать. Это письмо принесли на следующий день после того, как девушке исполнилось двадцать.

«С днем рождения, Лита! Мой слуга принесет тебе цветы и сладости — это подарок от меня. Надеюсь, что ты будешь ему рада. А я наконец-то влюбился. Да, представляешь, в моем возрасте отец уже был женат на маме, а я впервые полюбил. Это фрейлина Айны, ведь сестре недавно исполнилось тринадцать, и по возрасту принцессе теперь полагается подруга, а не воспитательница.

Ты знаешь, Лита, эта девушка такая красивая. У нее хорошие манеры, а как она поет! На днях мы гуляли вместе по саду, и я ее поцеловал. Все закончилось плохо, потому что Айна увидела и все разболтала отцу. Нет, моя сестра все-таки очень глупа, не то что ты. И почему не ты моя младшая сестренка? Тебе бы точно не пришло в голову ябедничать…»

В тот вечер Тинни долго отпаивала успокаивающим отваром трав рыдающую Литу.

— Девочка, ну не плачь! — говорила она. — Даже если б он выбрал тебя, кто бы вам позволил быть вместе? Он будущий король, а ты?

— Если бы он смог меня полюбить, мы бы придумали, что делать. Но на такую бледную и долговязую девицу даже королевский конюх не позарится, не говоря уж о принце, — плакала Лита.

— У него этих девиц еще много будет, а друга с таким сердцем как у тебя, его высочество вряд ли найдет. Он сестрой тебя зовет, а кто может быть ближе, чем сестра? — успокаивала ее добрая Тинни.

Так и случилось. Эрин влюблялся, разочаровывался, разбивал сердца. Принцесса соседней страны и служанка Айны даже подрались, выясняя кого из них принц по-настоящему любит. Отец устраивал наследнику престола скандалы, а тот, сменив королевского коня на простого черного жеребца, переодевшись в неприметный плащ, скакал через весь город к своему лучшему другу — Лите, чтобы пожаловаться на жизнь и рассказать, как хочет быть лекарем или смотрителем маяка, но только не королем.

Истории о том, кем Эрин желает быть вместо того, чтобы занять трон, Лита слушала уже больше десяти лет, с того самого дня, как тринадцатилетнего наследника престола привезли на берег моря обучать владению оружием. Так вышло, что в то утро на камне у воды сидела и горько плакала маленькая Лита, недавно потерявшая мать. Стража хотела прогнать ее, но принц не позволил. Он подошел к девочке, протянул ей яблоко и долго молчал, глядя на темные волны. Затем они разговорились, выяснили, что оба недавно лишились матерей, и эта беседа стала началом их крепкой дружбы.

Шум копыт на улице прервал воспоминания Литы. Она встала с кровати, повела плечом, словно стряхивая паутину, в которую ее заманила память, и выглянула в окно. Около таверны, пофыркивая и тряся гривами, стояли три черных лошади. Всадники спешились, и Лита смогла разглядеть их.

«Как и всегда! — подумала она, и сердце ее пустилось вскачь. — Черные лошади, черные одежды. Эрин почему-то считает, что так его никто не узнает. Но сегодня же праздник, зачем он приехал, что случилось?»