Марина Бишоп - По воле тирана

Заглатывая запах гари, перемешанный с железным смрадом крови, поскальзываясь на крови и подтаявшем снегу, воин вернулся к тыну, где оставил лежать шалфейю. Но вместо Лисицы его ждал притоптанный снег. Конечно, ее забрали. Почему-то от этой мысли ему стало спокойно, он чувствовал, что она была в безопасности. Ролл прислушался - ни лязга оружия, ни свиста стрел. Тишина.

Он поднял голову, в его глазах отразился первый рассветный луч. Пламенное сердце Маравы вновь забилось в Верхних землях. Фарлал завороженно наблюдал за рождением нового дня. Красные проблески как бы между прочим опять напомнили Роллу о шалфейе. Но вместо ее ярких волос воин увидел бороду своего названного брата. Тот шагал к Роланду, не обращая внимания на резаную рану на бедре. За ним хромал еще один воин, сетуя на низкий рост противника и, как результат, раны ниже пояса. Ролл и Хоут обхватили друг друга за предплечье.

- Брат мой, я рад видеть тебя живым!

***

Король соколов ожидал Роланда в одном из уцелевших залах крепости. Немногочисленных выживших шалфейев Фалькор приказал охранять... от фарлалов. Воины из подземных галерей пока затихли и оставили попытки добраться до пленных шалфейев-аристократов, они были заняты решением судеб плененных кушинов. Но он не обольщался, ведь главный их предводитель сейчас отбивал своими тяжелыми сапогами каменную кладку пола, от его поступи вибрировали даже стены. Великан не медлил. Не прошло и дня, он назначил встречу с Фалькором, конечно, вовсе не для светской беседы и не для совместного празднования окончания битвы. Победа или нет, для Фалькора уничтожение шалфейев не было целью, он однако, получил то, за чем ввязался в войну -- наследницу Верхних земель. Сейчас она находилась под его защитой. Ее охранял целый отряд его элитных воинов.

Фалькор следил за ней с того самого дня, когда получил донос о смерти Коутрин. Но он не смел противиться течению рока, вмешайся он, и тогда уж шалфейя бы никогда не вернулась в его семью. Решения судьбы были не подвластны даже Фалькору.

Он нашел ее лежащей подле высокого тына. Она была в сознании, если ее состояние можно было назвать таковым. Фалькор медленно опустился на колени рядом и убрал налипшие на лицо обгоревшие концы волос. В ее глазах не было ничего, кроме пустоты, и даже узнав, кто перед ней, Лисица лишь сморгнула его как ничто. "Теперь в безопасности, проси, что хочешь, все исполню", - шептал ей Фалькор, медленно поднимая ее с земли, крепко прижимая к себе бесценную ношу. "Скажи, что ты хочешь, все, что угодно. Ты в безопасности". Как мантру он повторял эти слова, пока Лисица, наконец, не ответила. И этот ответ в тот же момент стал целью его существования. Она попросила о забвении.

- Будь здрав, сокол, - с порога бросил Роланд.

- Поздравляю с победой, фарлал.

Фалькор жестом руки отпустил охрану.

- Прошу!

Ролл отказался от протянутой ему вишневой настойки. Фалькор не удивился и показательно осушил кубок.

- Пора тебе и твоим воинам возвращаться в галереи. Ты добился, чего хотел, а я, в свою очередь, гарантирую, что оставшиеся шалфейи доживут свой век поодиночке, - без предисловий отвесил свою меру сокол. Его кожаная перчатка захрустела, когда он опустил кубок на стол.

- Ты верно отметил, что я добился желаемого и стал карательным мечом природы Маравы, за исключением одной детали. Шалфейя жива, и я забираю ее с собой, как гарантию прекращения существования ее расы в Верхних землях. Именно такой исход был заключен в предсказании.

Фалькор убедился в собственной правоте и с облегчением выдохнул. Через его охрану проходит только воздух.

- Я не припомню, что мы об этом договаривались, - начал Фалькор.

Фарлал не дал ему возможность аргументировать отказ далее, его рука потянулась к мечу, тем самым сокол замолк сам, но только для того, чтобы поставить Роланда на место. Какое именно место великан занимал в присутствии Фалькора, знал только сам крылатый.

- Шалфейя улетит со мной, в Висячие дворцы, откуда родом ее мать. Ей будет оказаны все полагающиеся по рождению почести и привилегии. Такова моя воля и ее судьба. А тебе зачем шалфейя, фарлал? Ей не место в твоих галереях, это же очевидно.

- Я не хочу войны между нами, сокол... даже если она и стоит тысячи жизней наших воинов.

Ролл осекся. Неужели он только что сказал это вслух. Его язык только что предал его мысли. Фарлал было подумал, что сокол не преминет воспользоваться возможность и оботрет о него ноги, но ответ, напротив, удивил гуманностью: