Кэтрин Эпплгейт - Последняя из рода [litres]

Я приказала себе сосредоточиться, ведь мы по-прежнему были в опасности. Пока что я должна забыть о надежде и возможности найти своих.

Молчание тянулось, пока Хара наконец не взяла инициативу в свои руки.

– Можно мне сказать, Ваше Величество?

Он кивнул.

– Ваше Величество, Лука, – она показала на него пальцем, а тот прищурился, – рассказал Вам не всю правду. Он знает, что я принадлежу роду Донати, но почему-то решил скрыть это от Вас.

Мурдано насторожился.

– Роду Донати?

– Да, Ваше Величество. Когда я появилась, у моего отца уже было двое сыновей и ему не очень-то была нужна дочь, поэтому меня переодели в мужскую одежду и отправили в народ, чтобы я могла попробовать вернуть былую честь нашей семье. Когда я встретила это создание, – она указала на меня, – я поняла: мне выпал редкий шанс. После мне пришлось пройти через мучения и суровые испытания, и, рискуя жизнью, я доставила его Вам, Ваше Величество.

– Правда ли то, что она говорит? – спросил Мурдано, поворачиваясь ко мне.

Я сглотнула, в горле стоял ком. Я готовилась к этому моменту.

– Да, – солгала я.

На самом деле у Хары не было никаких братьев. И «привести меня к Мурдано» ей не было так уж тяжело, как она говорила.

Мурдано посмотрел на Луку.

– Что ж, так ты только навредил своей семье.

– Но, Ваше Величество, я всё объясню…

– Уведите его, – прервал его Мурдано.

Лука хныкал и что-то бормотал, пока его уводили два солдата.

Хара равнодушно посмотрела в его сторону, а затем продолжила:

– Прорицательница пыталась всячески меня остановить. Она даже послала за нами Рыцаря Огня, и только благодаря мужеству и бесстрашию нашего друга-феливета я чудом выжила.

Мурдано поднял одну бровь.

– Вы сражались с Рыцарем Огня и выжили? – с недоверием спросил он.

– На теле феливета ещё видны шрамы, – сказала она в ответ.

– Ну и что ты хочешь, чтобы я сделал, Харассанда из рода Донати?

– Я прошу Вас дать мне возможность найти выживших даирнов и доставить их Вам, – сказала она твёрдо. – Отыскать их, схватить и доставить Вам в качестве слуг, Ваше Величество. И, если мне удастся это сделать, я бы просила у Вас милости для своей семьи и позволения служить в Ваших войсках, так мы сможем доказать Вам свою преданность.

Мурдано даже не спросил, правда это или нет. Видимо, предполагалось, что я сама уже должна сообщать ему, если услышу ложь.

Он склонил на бок голову.

– Если даже Арактик не смогла найти их, как ты собираешься это сделать?

Хара повернулась ко мне и сказала:

– Покажи Его Величеству то, что у тебя есть.

– Но это принадлежит только мне, – запротестовала я.

Хара с силой шлёпнула меня по лицу. Выглядело это правдоподобно.

– Даирн, ну-ка показывай!

Медленно и как будто нехотя я достала свой детский рисунок из сумки на животе. Тут же ко мне подлетел солдат, отобрал карту и, низко поклонившись, вручил её Мурдано. Король развернул её и ухмыльнулся.

– Что это?

– Детский рисунок, который я нарисовала давным-давно, – ответила я. А затем, словно я уже и сама не могла говорить неправду, добавила: – Он основан на легендах, которые мы рассказываем… рассказывали. – Я смахнула выступившие от воспоминаний о дорогих мне даирнах слёзы. – Это легенда о затерянном поселении даирнов на наделённом разумом острове где-то на севере.

– Обычно легенды и сказки – это полная чушь, – задумчиво ответил Мурдано. – Но часто можно найти долю правды даже в самых старых из них.

Хара промолчала. Я тоже ничего не ответила. На какое-то время опять воцарилась тишина.

– Всё это должно храниться в строжайшей тайне, – размышлял вслух правитель. – Все в Недарре думают, что на земле больше не осталось даирнов. – Он коротко взглянул на меня. – Но сможешь ли ты выполнить своё обещание? И сможешь ли, юное дитя семьи Донати, обратить их в рабство? Чтобы они служили мне и только мне? И при этом держать всё в секрете?

Хара кивнула.

Я опустила глаза, будто мне только что разбили сердце. Затем я метнула на неё злой взгляд и обречённо сказала:

– Лучше жить в рабстве, чем умереть.

– Ты будешь прислуживать мне? – спросил Мурдано.

Я медленно кивнула.

– Даирны не лгут, Ваше Величество. И если уж я клянусь вам в верности, то так оно и будет. К тому же у меня нет другого выбора.

Всё это было чистой воды… враньём.

– И ты можешь прямо сейчас поклясться своей жизнью и жизнью всего своего рода служить мне и только мне?

Неторопливо, с трудом, словно подписывая себе приговор, я сказала: