Кирилл Берендеев - Поход Мертвеца

– Днем я никак не смогу провести, только после заката. Хорошо сейчас плотная пелена облаков, ночью будет совсем темно, мы проберемся до лодок и сможем уплыть незамеченными. Почтенный Ремета говорил, что останется здесь, отвлекать. Сударь, я на тебя очень надеюсь.

– Я буду не один, – отвечал бог. – Ночью сюда приедет Жнец душ, мы разгоним ретичей вместе. А вы проберетесь…

– Сиромах, даже не думай о подобном, – наконец, вклинился в разговор наемник. – Я очень рад, что ты жив и здоров, но ты должен остаться здесь, под присмотром Реметы.

– Но, Мертвец…

– Не обсуждается.

– Обсуждается. Крепость это бесконечная путаница закоулков, вы не доберетесь до сокровищницы, даже если я подробно расскажу, где она и как пройти. Ход закрыт потайными дверями, а стража чутка. Я буду отвлекать ее, ведь меня хорошо знают. И, Мертвец, пожалуйста, не думай, что я ничего для тебя не смогу.

– Спасибо, родной, – он сморгнул невольную слезу. Как же изменился Сиромах, а ведь это всего лишь верхушка, внутри его перемены, наверняка, куда значительней. – Обсудим, когда дождемся Жнеца. Ремета, где нам предстоит хорониться в его ожидании?

И пока громовержец, сокрытый в человеческом теле провожал их с дороги до крохотной пещерки, где едва смогли разместиться и люди и лошади, наемник, крепко ухватив мальчика за плечо, брел вслед за остальными, с вниманием оглядывая спутника, ростом едва достигавшего его плеча. Не выдержав наступившего молчания, стал спрашивать:

– Скажи, как ты? Чем занимался в монастыре? – Сиромах плечами пожал, на мгновение Мертвецу показалось, что он хочет скинуть руку наемника, но лишь на краткий миг. Мальчик снова вцепился в полу плаща, наемник перевел дыхание.

– Не спрашивай. Все три года мне определяли истинное назначение. Опрашивали людей в городе, откуда я, как предполагалось, родом, потом в соседних селениях, потом еще где-то в Рассеянии. Искали, но так ничего и не нашли. Не больно-то и искали. А я пока служил переписчиком, готовил во множестве одни и те же святые тексты. Мертвец, ты не представляешь, насколько они ужасны. Никогда прежде не читал подобного. Люди в них как муравьи и начальником у них всемогущий и всеведающий господь, деспот и самодур. Приказывает одно, сам делает другое, наказывает за это рабов своих, да, люди у него рабы божьи, и требует восхваления за свои безумные поступки. И все пророки и провозвестники его, что пишут эти святцы, так и поступают. Начиная и заканчивая одними и теми же словами. Радуйся, Реть, господь бог наш, господь един есть. Как заклинание какое-то.

– Да, брат взялся за дело решительно, – пробормотал наемник, покосившись на Ремету. Но тот вроде бы не слышал. Или делал вид, что не слышит ни наемника, ни мальчика.

– А потом я стал чтецом вот этого кошмара. Потом меня испытывали послушанием год, ибо в книгах мой наставник, – а им стал тот самый чиститель Лива, который приказал убить моих родителей, – так вот, он углядел, как и зачем я должен возвысится. Мне предстояло стать провозвестником воли господней. То есть тем самым рабом божьим, только повыше чином, что ходят от дома к дому и наущают людей страшиться и любить бога – именно так, Мертвец, страшиться и любить. Я знаю, что многие страшась, любят, но то женщины, мне мама рассказывала. Но и они становились рабынями по своей воле. А тут…, как же я противился этому. Лива сказал, что я могу избрать себе путь, еще когда сказал, что изберу сам, три года назад, ты еще не ушел из Метоха. И в итоге, все одно обязали. Говорят, голос у меня такой и держусь я с достоинством и покорством. Ложь все это. Нужен я им зачем-то, а зачем, я понять не могу. Вот даже провели обряд совершеннолетия в конце осени, когда мне тринадцать стукнуло, но и тогда ничего не поменялось. Все равно провозвестник.

– Поэтому Ремета? А как он тебя нашел?

– Меня посылали в далекие села на окраине Рети, почти до самого Шата. Вместе с другими священниками, конечно. Это называлось укрепить веру. Я должен был омывать им ноги, брить, стричь и бегать за едой и питьем, словом, прислуживать так, ровно я еще и их раб. Мне говорили, это укрепит веру, ведь господь вывел из меня демона, что напустили мои родители в меня, ложь, снова ложь… Ремета пришел ко мне из Шата, пока святые отцы дрыхли, мы поговорили. Он рассказал о своем отце и его плане. Я согласился. Ведь ты знаешь, господь собирается стать чудовищем, по-настоящему, Мертвец, то есть быть богом-чудищем и раздвинуть границы Рети. Будто мало вокруг войн.