Терри Пратчетт - Пастушья корона

В кургане Фиглей творилось что-то несусветное — из каждого тёмного угла, из каждой щели лезли желающие повоевать. Было жарко и очень шумно. Кто-нибудь мог бы сказать, что курган смахивал на растревоженный термитник-переросток (правда, если бы он сказал это при Фиглях, ему пришлось бы долго собирать на земле свои зубы), но, что ни говори, шуму от этого меньше не становилось. Происходящее также можно было бы назвать спешным выдвижением авангардных частей на позиции, если бы не склоки, которые постоянно возникали в рядах маленьких воинов по давней, всем известной фиглевской традиции цапаться на ровном месте.

Когда к кургану подоспели Тиффани с Белладонной, Фигли толпой валили в направлении пограничных камней.

Эльфы захватили портал.

И теперь скакали прямо к кургану: великолепная кавалькада дам и господ, сверкающая в лунном свете. В воздухе клубились чары.

Мисс Тик уже была на месте и ждала. Не просто мисс Тик, а мисс Тик с небольшой классной доской на складных козлах, умело сооружённых из нескольких веточек и обрывков верёвки. На доске значилось: «ПЛН». Как всякая учительница, мисс Тик не собиралась позволять никому перебивать её в ходе урока, что бы ни происходило, и в данный момент втолковывала что-то юным Фиглям, привязывая к своей метле какое-то странное и запутанное верёвочное сооружение.

— …И запомните: ни в коем случае не порвите и не порежьте! — строго говорила она.

Не прошло и нескольких минут, как разразилась битва. Прямо-таки была всем битвам битва. Почувствовав лёгкие уколы невидимых игл, Тиффани поняла, что в воздухе разлито электричество. «Как это у эльфов хватило ума напасть перед самой грозой?» — удивилась она. Неужели они забыли, как она однажды обратила гром и молнию против них? Небеса потрескивали от напряжения. Волосы на голове норовили встать дыбом. Она видела повсюду признаки надвигающейся бури, вот-вот хлынет ливень…

Ой-как-мал Билли Мордаст заиграл на визжали боевой гимн, выбрав тональность так, чтобы звук был невыносимым для ушей эльфов, и в ту же минуту со стороны Дверубахи раздался пронзительный паровозный свисток. Словно зверь из железа и пара взревел яростно: «Этот мир — не место для эльфов!»

Фигли и эльфы уже сошлись в бою, и ни те, ни другие не собирались щадить противников. Тиффани заметила, что Фигли применяют собственные боевые приёмы — например, забираются врагу под одежду и сражаются с ним изнутри. Эльфы терпеть не могут ходить в рванье, да и свежий фингал очарования никому не добавляет. Невозможно блистать с фонарём под глазом, подумала Тиффани.

Она вдруг расхохоталась: сыр по имени Гораций [58] Гораций был сыром-сыроедом и приёмным членом клана Фиглей. , которого ей уже довольно давно не доводилось видеть, не остался в стороне от битвы. Он тяжело накатывался на упавших эльфов, а следом к веселью подключалась молодёжь. Юные Фигли лупили врага преимущественно тяжёлыми башмаками [59] Вероятно, новое поколение Фиглей сломало старые традиции — ведь прежде Фигли терпеть не могли обувь. (Примеч. перев.) , но использовали и свои многоразовые дубинки: изогнутые обрезки ногтей шмякали по голове какого-нибудь эльфа и, весело крутясь, возвращались обратно к хозяину. И да, вместе с братьями, даже более яростно, чем они, сражалась Мэгги. «Она прямо как маленькая Иней», — подумала Тиффани. Единственная девушка в клане Фиглей давно ждала шанса показать себя, и тем эльфам, что попадались ей на пути, приходилось ой как несладко. Это был крошечный шажок для девчушки-Фигля, но огромный скачок для всего фигледамского общества*

Мисс Тик летала над полем боя, странная сетка, привязанная к её метле, была полна юных Фиглей. Время от времени ведьма тянула за узелок, Фигль весело летел вниз, и бах! хрясь! шварк! — и в конце неизменно «Ааргх!» пристукнутого эльфа.

А ещё мисс Тик азартно поливала головы эльфийских скакунов из бутылочки с зельем, запас которого предусмотрительно наварила у себя в фургончике. Животное на мгновение замирало, потом варево действовало, глаза лошади съезжались, ноги разъезжались, и она тяжело падала на землю. Всадник при этом летел вперёд, через голову скакуна, а стоило ему распластаться на земле, как его облепляли Фигли.

Тут подоспела Летиция (её позвал летун Хэмиш) и неуклюже спрыгнула с лошади. На лице её была решимость, поверх платья надета кольчуга, одолженная королевой Маграт. Летиция ступила на поле боя и не пошла, а каким-то образом заструилась среди эльфов. Словно богиня воды, она обтекала всё, что попадалось ей на пути, на первый взгляд безвредная, но неостановимая. И вдруг те лошади, что ещё держались на ногах, обнаружили, что увязли в трясине. А уж оказавшиеся поблизости Фигли позаботились, чтобы они там и остались.