Терри Пратчетт - Пастушья корона

Веренс хотел обнять жену, но передумал. Слишком много на ней было шипов. Но он любил её до безумия и потому в последний раз попробовал убедить, что он тоже мог бы участвовать в надвигающейся битве.

— Маграт, любимая, — пробормотал он, — это же стыд и позор, когда король не может сражаться.

— Ты прекрасный король, Веренс, — твёрдо сказала она, — но это — дело ведьм. И кто-то должен позаботиться о людях и наших детях.

Королева — пока ещё всё та же Маграт, какой она была всегда, — ссутулилась под весом брони и прошептала волшебные слова:

— Иней, королева королев, сделай так, чтобы твои доспехи ничего не весили.

И сразу же почувствовала себя сильной, как никогда.

Она взяла арбалет в одну руку, помело — в другую и стремглав сбежала вниз по лестнице в парадный зал. Ведьмы, большинство из которых ещё пребывали в ночных рубашках, уставились на королеву во все глаза. Самые дикие догадки рождались в головах полуодетых сестёр, клубились в воздухе и повисали на стропилах.

— Подъём, девчата! — гаркнула Маграт голосом королевы Иней. — Вторжение началось, так что натягивайте боевые панталоны и готовьте мётлы! — Она сурово глянула на единственную ведьму, которая, к изумлению остальных, умудрилась полностью одеться за три минуты: — Вас это тоже касается, госпожа Увёртка!

В задних рядах началась какая-то суматоха, потом раздался грохот. Несколько ведьм остолбенели.

— Что происходит? — крикнула Маграт, по-прежнему голосом королевы Иней.

— Это просто Салли обе ноги в одну штанину панталон вдела! — объяснила госпожа Пруст.

Ведьмы окружили Салли, на тот момент низенькую и толстую, словно грозовая туча, задевающую брюхом землю, и быстро помогли ей встать на ноги.

Госпожа Увёртка с самодовольным видом заявила:

— Я смотрела звёздные карты. Знамения благоприятствуют нам.

— Да грош цена этим знамениям! — отмахнулась госпожа Пруст. — У меня их море. В конце концов, все мы ведьмы.

И тогда дух королевы Иней вселился в Маграт, и она вскричала:

— По мётлам!

Мефистофель осторожно тронул копытом Джеффри. Юноша вскочил и обнаружил, что старики-разбойники, заночевавшие вместе с ним перед боем в амбаре Вбоквелла, уже проснулись и, поскрипывая суставами, поднялись на ноги — кто-то бродил по амбару, кто-то справлял нужду в ведро.

Джеффри оглядел стариков. Почти весь вечер они кутили и рассказывали друг другу истории из тех времён, когда все они были молодые, красивые и здоровые и гораздо реже бегали до ветру.

Им удалось убедить своих жён отпустить их в увольнительную, наврав, что они собрались просто немного попьянствовать в амбаре и вспомнить былые деньки. Жёны, как водится, укутали мужей потеплее — в толстые шарфы, варежки на резинках и вязаные шапочки (с помпонами, вот ужас-то!).

Капитан Усмирил, которого старики, не сговариваясь, выбрали в полководцы, скомандовал:

— Идём! Пора выкатить адское изобретение старины Вбоквелла из сарая!

Джеффри оглядел воинство капитана и мысленно вздохнул. Справятся ли они? Они ведь старики. А потом он подумал: «Да, они старики. Причём уже очень давно. А это значит, у них было время, чтобы многому научиться. Например, лгать, хитрить и, главное, прикидываться».

— Мы будем сражаться на склонах гор. Мы будем сражаться на скалах. Мы будем сражаться на высоких холмах и в глубоких долинах [56] Всего этого в Ланкре было пруд пруди, так что у Капитана имелся широкий выбор полей для битвы. Правда, очень неровных. . Мы никогда не сдадимся!* — проревел капитан Усмирил, и старики поддержали его криками.

— Они у меня попляшут! — заявил Шамк Трясучка, взмахнув ржавым штыком, который, в соответствии с его именем, так и трясся в его руке. — Ох, попляшут, говорю я вам!

Джеффри запряг Мефистофеля в его тележку (козлик фыркнул), куда старики вечером, прежде чем начать пьянствовать, сложили какие-то загадочные мешки, и они вышли из амбара вслед за остальными.

Капитану Усмирилу не было нужды говорить своим воинам, чтобы держались тихо. Они и так шли тихонечко. Чего они не умели, так это быстро бегать. Тихо-тихо они вошли в лес и добрались до места, где стояла замаскированная ветками махина Вбоквелла.

Джеффри смотрел, как они выволокли её на поляну, окружённую кустами. Она застыла там, грозная, выжидающая. Словно гигантское насекомое.

С очень большим жалом.

Лорд Ланкин ликовал. Его воины танцевали вокруг Плясунов. Они прыгали то внутрь круга, то прочь из него и, образно выражаясь, натягивали нос Трубачу, Барабанщику и Прыгуну, самым знаменитым из камней. Барьеры ослабли, а очарование эльфов сделалось… убийственным.