Энтони Варенберг - Рыжая Соня и Врата Немедии

— Да уж, проще некуда, — протянула Соня. — И сколько времени занимает такой путь?

— Когда как, в среднем две-три седмицы. Эй, Бара, ты вроде бы женщина смелая, решайся!..

Пробуждение было подобно сказке… Соня открыла глаза и обрадовалась голубому, без единого облачка, небу. Два буйвола решительным шагом выступили из кустов, но, заметив людей, остановились, постояли с минуту и ринулись назад. В прямо-таки осязаемой, неестественной тишине утра под их тяжелыми прыжками загудела земля.

Было холодно. Бодрый, еще не успевший пропитаться ночными парами воздух ничего не утаивал. Кругом расстилались бесконечные дали, блестящие зеркальца озер, зеленые кратеры небольших вулканов, холмы и долины. Леса на горизонте не растворялись в дымке, а превращались в зеленую гладь.

Границы пропадали, обычные меры расстояний не действовали — кристально чистый воздух приближал все предметы.

Однако Соня знала, что вскоре потеплеет, воздух потеряет свежесть и прозрачность, и все встанет на свои места. Сказка закончится….

Слева от озерка, над темным махагониевым лесом, нависала плоская снежная вершина горы, из-за которой должно было вот-вот показаться солнце.

Напротив, заваленная каменными глыбами и буреломом, громоздилась другая, лишь слегка уступающая ей по размерам.

Муонг удовлетворенно наблюдал за тем, какой восторг вызывает у девушки открывшееся ей первозданное великолепие.

— Красиво? — поинтересовался он. — Такого больше нигде не увидишь!

Они не так давно продрались через густую черноту леса с его сумерками, не рассеивающимися даже в яркий день, где мощные стволы махагоний сплошь скрыты прядями воздушных корней фикусов, а ветви увешаны голубыми фестонами бородатых лишайников, и каждый шаг сопровождается резким сухим звуком разрывающихся при малейшем прикосновении красноватыми стручками бальзама, устилающего землю, и вышли в предгорье Пембу.

Что ни говори, с таким уверенным в себе спутником, каким был Муонг, идти было не в пример легче, нежели с растерянными, насмерть перепуганными вазунгу, в обществе которых Соня впервые вступила на землю Черных Королевств. О! Вазунгу?.. Кажется, она начинает не только говорить, но даже думать так, как Муонг.

Спутники спали по очереди, охраняя друг друга и поддерживая огонь костра. После многочасового дневного перехода обычно сразу не удавалось сбросить напряжение и мгновенно отключиться, во всяком случае, у Сони это не получалось, поэтому она заступала на пост первой, а ближе к рассвету ее сменял Муонг.

На сей раз он нарушил обычный распорядок, и теперь она поняла, почему: ему хотелось, чтобы она увидела пробуждающиеся Черные Королевства.

Жрецы из Асгарда оказались совершенно правы: под защитой Белого Воина девушке нечего было опасаться-

Его знали не только Дети Змеи, с которыми он жил как единокровный брат, но и другие племена, встречавшиеся на пути, и Муонг легко находил с ними общий язык.

Соня не всегда могла понять, что уж он там объясняет относительно ее общества, но, очевидно, никто не сомневался, что он не приведет с собою врага.

— А что объяснять? На тебе, как и на мне, все написано и каждому понятно, — Муонг имел в виду родовые знаки, нанесенные на их тела с помощью природных красок. — Мы не идем через чужую территорию, не принося даров вождям, не попадаемся в ловушки — значит, мы не звери и соблюдаем Закон, какие тут еще требуются объяснения? Если бы мы собирались воевать, это тоже было бы на нас написано — ведь без предупреждения нападают только пораженные бешенством, — сообщил он.

— И что же, никто ни с кем обычно не воюет?

— Почему? Бывает, но только в крайних случаях, если невозможно решить дело миром. Бара, леса огромны, здесь хватает места и добычи для всех — что нам делить? Все очень просто…

— Просто?… Но ты ведь сам недавно говорил, что человека могут запросто употребить в пищу…

— Я и сейчас это говорю, но на то должна быть причина. Например, если человек ведет себя как дикий зверь — с ним и обходятся как со зверем, неужели непонятно?

Откровенно говоря, Соня мало что пока понимала.

Ситуация немного прояснилась, когда она собиралась метнуть копье в антилопу, но Муонг удержал ее резким окриком:

— Не смей!

— Почему? Отличная добыча, а мы почти весь день ничего не ели, — возмутилась девушка.

— Потому что мы сейчас идем по земле Нгуро, а они рождены от Красной Антилопы. Убьешь ее — и твои дни сочтены: как, по-твоему, должны поступить сыновья, если убита их мать? То же, что я сделал с тем леопардом, который похитил женщину-мбонго. И будут правы. Поэтому ты едва только что не подписала себе смертный приговор.