Томас Баррон - Потерянные годы

Я отскочил назад, думая, что враг сейчас упадет. Несчастье вернулся на свой насест — мне на плечо.

Но, к моему изумлению, воин остался стоять на ногах; его бесстрастный взгляд был прикован к рукояти кинжала. Выронив меч, который зазвенел о каменный пол, он двумя руками схватился за кинжал, резким движением вытащил его из раны и отшвырнул в сторону. Из раны не вытекло ни капли крови.

Прежде чем он успел поднять меч, Риа схватила меня за руку и крикнула:

— Бежим! Это вурдалак! Его нельзя убить!

Мы бросились к выходу из темницы, затем вверх по лестнице. Бессмертный страж грохотал за нами по пятам. Риа бежала впереди, за ней тянулись лианы из разорванных штанов, сразу за ней следовали мы с Шимом.

Мы неслись по винтовой лестнице, спотыкаясь на бегу. Промелькнула площадка второго этажа, шипящий факел. Затем следующая. И следующая. Мы поднимались все выше, и лестница сужалась. Риа, по-видимому, еще сохранила остатки сил; я отставал от нее, а Шим, в свою очередь, отставал от меня. Задыхаясь, я оглянулся. Вурдалак был уже в нескольких шагах от малютки.

Заметив, что Шим в опасности, Несчастье взлетел, задев крылом мою щеку. Его гневный крик разнесся по лестнице, и он снова бросился прямо в лицо нашему преследователю.

Вурдалак отступил на несколько шагов, пытаясь отогнать птицу. Тени их метались по серым каменным стенам. Я остановился. Что делать — догонять Рию или вернуться и помочь Несчастью?

Откуда-то сверху донесся пронзительный крик.

— Риа!

Я буквально взлетел вверх по лестнице, перескакивая через две ступени. Ступени становились все ýже и ýже, так что я едва мог протиснуться вперед. Тяжело дыша, я завернул за очередной поворот и оказался на площадке, гораздо более просторной и хорошо освещенной, чем предыдущие. И тут же замер на месте.

Передо мной простирался огромный зал; стены его были увешаны пылавшими факелами и какими-то блестящими предметами, потолок исчезал среди теней. Но внимание мое приковали те, кто стоял посередине зала. Рию снова схватил боевой гоблин! Облизывая серо-зеленые губы, тварь связывала девочке руки за спиной. Своей грубой лапищей гоблин зажимал ей рот, чтобы она не кричала.

— Добро пожаловать в наш замок, — прогремел чей-то мощный голос.

Резко развернувшись, я увидел высокого человека с лицом суровым, словно высеченным из камня; он восседал на алом троне, испускавшем зловещее свечение. Рот его, казалось, застыл в вечной недовольной гримасе. Но, несмотря на неприятное выражение лица, в нем было что-то величественное. Черные глаза сверкали под золотой диадемой. По лицу и телу человека пробегали какие-то странные тени, хотя я не понимал, что порождало их.

Трон Стангмара окружало пять или шесть вурдалаков с белыми лицами трупов и ввалившимися щеками. Виднелось также двое местных мужчин; их волосы, черные, как смоль, падали на алые одежды. Один человек был высоким и тонким, как огромное насекомое, второй был крепким и приземистым, словно толстый древесный пень.

Я вспомнил рассказы Каирпре и вгляделся в лица этих людей, размышляя о том, кто же из них мой отец. Но если прежде я отчаянно желал найти отца, теперь я страшился этой встречи. Потому что человека, служившего такому жестокому королю, как Стангмар, я мог только презирать.

«Я просто хочу увидеть его, познакомиться с ним», — сказал я Бранвен, когда мы разговаривали в последний раз. «Лучше тебе этого не делать», — ответила она тогда. Увы, увидев людей, стоявших у трона, я понял, что она имела в виду.

Заметив меня, Риа начала еще яростнее извиваться в лапах гоблина. Тот лишь хрипло расхохотался и затянул веревку потуже.

— Мы подозревали, что в конце концов ты сюда придешь, — объявил король все с тем же хмурым выражением на лице. — Твоя подружка послужила отличной приманкой.

Я вздрогнул, не понимая, какое ему дело до меня. Затем я понял: Стангмар все еще считает, что у меня Галатор, последнее Сокровище, которое он ищет так давно. Я пока не знал, как извлечь выгоду из этого заблуждения, но был твердо намерен попытаться сделать это.

Риа снова рванулась, но путы держали ее крепко. Грубые веревки впились в зеленое одеяние, и до меня донесся едва различимый аромат листвы, напомнивший о лесе, оставшемся далеко позади.

Я шагнул к трону, крепко уперся посохом в пол, чтобы не потерять равновесие на покачивавшемся полу.

— Отпусти ее. Она не сделала тебе ничего плохого.

Глаза короля вспыхнули, тени снова заплясали на его лице.