Томас Баррон - Потерянные годы

Несчастья не стало. Несмотря на то, что он каким-то образом забрал с собой Рита Гавра, я был уверен в том, что однажды злой дух вернется — а птицу я больше никогда не увижу. На моих незрячих глазах выступили слезы, и, наклонившись, я поднял одинокое перо, опустившееся на пол у моих ног.

Я медленно вертел в пальцах полосатое коричневое перо. Оно вылетело из крыла Несчастья — а ведь всего час назад эти крылья принесли меня сюда. Этим крыльям, так же, как и мне, больше не суждено было летать. Я осторожно спрятал перо в мешочек.

Внезапно в грудь мою уперлось острие меча. Подняв голову, я увидел окровавленное лицо Стангмара — король хищно ухмылялся.

— Сейчас наше обещание будет выполнено, — объявил он. — Именно так, как положено. И когда наш друг вернется, он поймет, что наша преданность ему не знает границ.

— Нет, — жалобно вскрикнула Риа. — Не делай этого! Разве ты не понимаешь — это твой последний шанс стать настоящим королем?

Стангмар презрительно фыркнул.

— Лучше помолчи, мы не желаем слушать твоих выдумок. — Он повернулся к вурдалакам: — Стража! Бросить его в Котел!

В то же мгновение вурдалаки, стоявшие у трона, направились ко мне, громыхая подкованными железом сапогами. Кончиками мечей они начали теснить меня к Котлу Смерти.

Я даже не пытался сопротивляться. Ноги у меня подкашивались — то ли от потрясения при виде гибели Несчастья, то ли от того, что пол все время раскачивался. Но даже если бы мое могущество могло помочь мне сейчас, я не в силах был бы воспользоваться им. Я думал только об одном — о том, что плечо мое отныне всегда будет пустовать.

Риа рванулась ко мне, но воины удержали ее.

Стангмар угрюмо наблюдал на этой сценой. Он стоял неподвижно, словно статуя, в глазах его тлели огоньки, рука стиснула эфес меча. Кровь на лице его засохла и приобрела тот же цвет, что и Гиблые Земли его королевства.

Шаг за шагом мы приближались к Котлу. Мне показалось, что при моем приближении он мрачно взглянул на меня, темный и молчаливый, как сама смерть. У меня промелькнула было мысль прыгнуть туда самому, в надежде, что я смогу уничтожить заодно и Котел. Но намерение это было невыполнимо: вурдалаки теперь держали меня крепко и скорее убили бы, чем позволили вырваться.

Я подавленно взглянул на Рию и, просунув руку между телами воинов, протянул в ее сторону согнутый указательный палец. Глаза ее заволокли слезы, но она сделала ответный жест, символически обнимая меня в последний раз.

Вурдалаки остановились совсем рядом с Котлом. Хотя высотой он доходил мне только до пояса, железная пасть его была так широка, что там легко мог поместиться взрослый мужчина или женщина. Внутри этой разверстой пасти лежала только тьма — она была плотнее и чернее, чем сам Мрак. Стражи подтолкнули меня к борту, затем обернулись к Стангмару в ожидании приказаний.

Риа умоляюще взглянула на короля.

— Прошу тебя, не делай этого!

Стангмар не обратил на нее внимания. Он отдал приказ, и голос его заглушил каменный скрежет, никогда не смолкавший в замке.

— В Котел!

В то же мгновение из теней, клубившихся около лестницы, выскочила какая-то крошечная фигурка. Шим, едва взглянув на нас с Рией, пересек зал, и босые ноги его шлепали по камням. Прежде чем вурдалаки успели сообразить, что происходит, он вскарабкался на край Котла, замер там лишь на долю секунды и прыгнул во тьму.

Мощный взрыв сотряс здание, и весь замок содрогнулся до основания. Несмотря на то, что вращение не прекратилось, сила взрыва была такова, что замок начал двигаться неравномерно. Я покачнулся и рухнул на пол, а вместе со мной — Риа и несколько вурдалаков. Факелы вывалились из своих гнезд и зашипели на каменных плитах. Цветущая Арфа повисла на одной струне, готовая упасть.

Когда эхо взрыва, разнесшегося среди Темных холмов, умолкло, я вскочил на ноги. Я увидел Котел Смерти, расколотый надвое. И там, в середине разрушенного Котла, лежало тело маленького гиганта.

— Шим! — я склонился над своим другом, и глаза мои снова наполнились слезами. Голос изменил мне, и я смог лишь прошептать, обращаясь к погибшему: — Ты всегда хотел стать большим. Стать великаном. Но на самом деле ты и есть великан, мой друг. Настоящий великан.

— Это предательство! — Стангмар взмахнул мечом и в ярости набросился на вурдалаков. — Мы велели вам найти всех врагов!

И с этими словами он подскочил к одному из стражей и пронзил ему живот мечом. Вурдалак содрогнулся, но не издал ни звука. Затем медленно вытащил меч из своего тела и снова выпрямился, глядя на Стангмара с таким видом, как будто ничего не произошло.