Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

Костры потрескивали, делясь теплом. Снег оттаял черными кругами, внутри которых скучковались люди. Луна закрылась тучами, как стыдливая девица. И темное морозное покрывало накрыло долину, спрятанную среди поросших высокой елью горбатых холмов.

Здесь, посреди распряженного обоза, уверенных воинов и опытных следопытов, Митяй чувствовал себя обычным человеком. Его отпустило: ни видений, ни смещений реальностей, никакой нежити. Зато остались вопросы, и, видно, не у него одного.

— Что с тобой у купца приключилось? — обратился к нему подошедший рыцарь. Дементий устало подбросил в костер дрова и уселся рядом на шкуры. – Признаюсь, смутил ты меня. Не думал, что пророчество произведет на тебя такое сильное впечатление.

— Дело не в пророчестве, – тихо ответил паренек. – Дело во мне.

Воин внимательно посмотрел на пастуха. Они помолчали. «Наверное, – подумал юноша, – пришло время. Почему бы и нет, кому, если не Дементию, стоит знать?»

— Понимаешь, у меня все как не у всех. Однажды в детстве я нашел цветок папоротника. И он дал мне нечто, в голове не укладывающееся. Я стал видеть подземную тьму, алчную и выжидающую, пустоту за звёздами, смеющуюся абсолютной тишиной, узкую, еле заметную тропу, по которой уходят блеклые тени покидающих нас. Моим другом стал ветер, со мной заговорила нежить. Меня стали посещать странные видения. Например, в Кистенях у статуи черной женщины с белыми крыльями я увидел пустынные барханы, посреди которых росли толстые деревья, а перед ними из песка торчала голова какого-то бедолаги. Уже не первый раз будущее меня о чем-то предупреждает…

— Это не будущее, — вдруг глухо прервал его Дементий, – это прошлое. Мое прошлое. И в нем у черной женщины давно нет белых крыльев.

– Значит, видение связано с тобой?! — невесть чему обрадовался Митяй. – Ты говоришь про Стеклянную пустыню? Знаешь, я многое в тебе вижу. Чаще ты в своем облике, но иногда предстаешь то зверем, то… сложно подобрать слова… размазанной красной краской с алыми всполохами. И если человек в тебе опасен, зверь -- безумен, то краска… она способна изменить все, до чего дотронется, чего коснется! Она способна полностью перекрасить этот мир! Не знаю только, к добру иль худу…

– Звучит бредово, – голос рыцаря дрогнул. И паренек понял: он поверил ему! Рыцарь что-то о себе знал, он не мог не знать. – Однако в нашем мире много волшебства и магии. Оно непостижимо, выбивается из обыденных рамок, но оно есть! Где-то с волшбой борются, где-то превозносят, где-то изучают, но везде воспринимают как норму жизни, которая тем не менее не должна быть доступна простым смертным . Если ты чувствуешь в себе то, о чем рассказал, тебе прямая дорога к волхвам. Они помогут обуздать видения, научат контролировать скрытое. Не тяни с этим, иначе закончишь на костре или навлечешь беды на всех нас.

– Но как ты собираешься обуздать то, что скрыто в тебе? – воскликнул пастух, хотя от мысли о костре его передернуло.

Он помнил судьбу Лаеты. Видел останки несчастных в Княжем граде. Сгорать заживо – хуже пытки не придумаешь! И что говорить, он не хотел такой участи. Умирать все же страшно! Куда бы ни приводила небесная тропка, что бы ни скрывал Ирий, умирать всегда страшно ! Те, кто держал души других в своих руках, хорошо понимают это чувство – безграничного трепета. А когда умираешь вот так, в море огня, пожирающего твое тело, кожу, органы, все то, с чем ты жил, что причиняло тебе наслаждение, радость или страдание, неважно… Когда переход в новое качество сопровождается такой телесной болью… Что может быть ужасней?

– Мое дело конченное! – грубо отрезал Дементий. – Не беспокойся обо мне. И еще… не пугай людей своими откровениями и не говори никому про встречу с демиургами. Не к добру эта встреча, впрочем, ты и сам убедился. Пусть колдуны идут своей дорогой, а мы своей – целее будем.

– С деми…? – запнулся пастух на незнакомом слове.

– С демиургами, с теми, кто держит планету за яйца, с теми, кто сидит в алчущей подземной тьме, кто висит в пустоте за звездами, кто гуляет по лунной тропе, как им вздумается. Они больше, чем колдуны, они само колдовство, магия, чары и волшба вместе взятые.

– Откуда ты все это знаешь?

– Ты говоришь, что иногда видишь во мне зверя? Пойми, меня учили не только махать мечом… Отец знал много легенд. И в одной из них Черная луна уже приходила. И была боль. И были беды. И была всеобщая война. И появился Разлом. А до прихода той Черной луны царила совсем другая эпоха. Эпоха, в которой правили такие роды, как мой, каждый со своими способностями, каждый со своим скрытым зверем! Люди-звери были королями и лордами, все остальные – чернью и отбросами. И пропасть лежала между ними. Пропасть, которую преодолевали немногие.