Богдан Дорошин: В плену бессмертия

Чискару, подмастерью плотника с улицы Красного дерева повезло выжить, он застал ужас нашествия нежити на окраине Арсдана. Он же был одним из первых, кто вызвался вернуться в город в составе могильных бригад. Улицы необходимо очистить от мертвых тел, и как можно скорее.

Но не это подвигло Чискара возвратиться, нет. В Арсдане у него осталась семья. Жена Молли и две малышки, пяти и трех лет от роду, которых отец очень любил. Он молил Эркалота, чтобы тот помог ему отыскать родных живыми, но чем дальше повозка катила по улицам города, тем явственней подмастерье понимал, что все тщетно.

Мертвецы были везде. В жутком беспорядке они лежали на мостовой, в самых разных позах, начав разлагаться под палящим солнцем. Сладковатый запах гнили преследовал команду могильщиков, и те тщетно пытались избежать запаха с помощью надушенных благовониями масок.

На центральной площади мертвецы лежали столь плотно, что под ними не было видно даже каменного покрытия. Здесь в основном покоились те, кто прорвался на Земли Скарга из другого измерений: изувеченные долгими годами гниения трупы, смердящие, совершенно не похожие на людей. Чискара, глядящего на них, всякий раз мутило, но он привык, чего нельзя было сказать про стражников, сопровождавших могильную команду. В городской клоаке и в некоторых домах все еще оставались «живые» мертвецы, а потому вооруженный эскорт был вполне уместным.

Несколько дней кряду Чискар и остальные грузили мертвецов на повозки и отвозили к громадному могильнику, вырытому за чертой города. Прежде чем сбросить в яму усопших, их внимательно оглядывали храмовники. Вероятно искали кого-то. Чискару было плевать. До улицы Красного дерева оставалось всего четыре квартала. Он доберется туда завтра-послезавтра, и скорее всего, обнаружит ужасное. Слишком уж редко им встречались выжившие, те кто заперся по чердакам и подвалам.

Работали непроизвольные могильщики механически, уже не удивляясь и не обращая на окружающий ужас и вонь внимания. Лишь изредка доносилась чья-то ругань, которая тонула в свисте ветра и бесконечной тишине мертвого города.

— Ого! — воскликнул неподалеку Рошш, которому выпало быть напарником Чискара на этой смене.

— Чего там? — устало откликнулся подмастерье плотника.

— Да показалось будто рубин сверкнул на солнце…

Рошш в отличие от Чискара записался в команду могильщиков совсем по другим причинам. В погибшем городе он рассчитывал поживиться ценными вещами. И если в дома им входить строжайше воспрещалось, то шарить по карманам покойников зачастую никто не возбранял. Стражники, по крайней мере, перепуганные и позеленевшие от вони, обращали на подобное кощунство мало внимания.

— А на самом деле?

— Да говорю ж, показалось! — Рошш разочарованно сплюнул прямо на лицо мертвого мужчины, лежащего недалеко от центральных ступеней в собор Эркалота. — А думал повезло…

Один глаз у покойника был не то выколот, не то выклеван, но вот другой… однородно белый, он напоминал жемчужину, и притягивал взор. Чискар удивился уже тому, что такой добычей побрезговали вороны, коих на площади было великое множество. Но лишние мысли мешали работе, а потому могильщик лишь хмуро буркнул:

— Меньше глазей по сторонам и больше работай багором. В повозке еще полно места…

Труп, правда, удалось погрузить далеко не сразу: он был довольно тяжелым. Чискару с Рошшем даже пришлось попросить помощи у одного из стражников. Тот хоть и нехотя, но помог. Во время этой процедуры никто из могильной команды не обратил внимания, что следы разложения не коснулись странного мужчины, а его глаз вновь на мгновение сверкнул красным.

Мертвеца забросили в повозку и вскоре о нем забыли, ведь впереди было еще много, очень много работы…

Регалия - Артефакт великой магической силы, созданный, как правило, кем-то из бессмертных; пользоваться Великими артефактами могут лишь самые способные из носителей дара

Бесы находятся в самом низу иерархической лестницы Бездны; зачастую рядовые солдаты без ярко выраженных магических способностей

Иерархия Детей Света выглядит следующим образом: девы/рыцари-хранители — > девы/рыцари-надзиратели — > матери/отцы-настоятели — > матери/отцы-магистры — > Зрящий

На войне как на войне; французский