Богдан Дорошин: В плену бессмертия [litres]

Из личных записок неизвестного искателя сокровищ

Земли Скарга, 167 год от Великой победы

История эта началась в тот момент, когда в моих руках оказался колдовской артефакт в виде кроваво-красного камня. Я завороженно вертел его в пальцах, не в силах поверить в удачу. А ведь я слышал о нем еще в юности! Старики называли его по-разному, и свойства ему приписывали самые чудесные. Исцеление болезней, сверхспособности, продолжительная жизнь, сокровенные знания и даже чтение мыслей! Одна легенда красивее другой. Но что я знал тогда наверняка – Глаз демона стоит не просто дорого, а безумно дорого!

В то время я считался талантливым авантюристом, человеком, который кроме неприятностей на свою шею может добиться и неплохих результатов. Семь раз я участвовал в поисковых экспедициях, спускался в заброшенные катакомбы, испытывал удачу на прочность в борьбе с нежитью, недобросовестными компаньонами и собственной алчностью. В борьбе с последней я и проиграл, но об этом не хочется рассуждать.

Идея отыскать легендарный артефакт меня даже не посещала. Я не романтик и в сказки не верю. Какой смысл гоняться за тем, чего может и не существовать? Отправляясь в очередную экспедицию, я твердо знал лишь то, что там будет чем поживиться. Заполучить Глаз демона я даже не мечтал, а потому представьте мое удивление, когда взгляд наткнулся на мерцающий во тьме огонек.

И это был не отблеск света.

Красная точка зажглась неожиданно, словно внутри камня кто-то ожил, подманивая меня к себе. Завороженный, я подошел к каменной статуе, в пустой глазнице которой и мерцал этот гипнотический свет.

Я поддался. Схватил его сразу же, не обдумав вариантов. Да и какие у меня были варианты, когда в зал в любой момент мог ввалиться кто-нибудь из моих «товарищей»? В те времена мы были слишком жадными…

Покидая Святое царство, служители Света не представляли, как далеко им придется забраться на юго-восток, и сейчас некоторые из них нервничали. Впереди рыцарей ждали Ничьи земли, где, по легендам, водились жуткие чудовища, а также обитали не слишком расположенные к людям эльфы и кентавры.

Рыцарей успокаивало лишь то, что походом руководила леди Эльза, наделенная силой самого Эркалота, и в ее благочестивых помыслах сомневаться не приходилось. Раз Дитя Света отдала приказ забраться столь далеко от дома, значит, у нее есть на то причины.

– Крэмар! – выкрикнула девушка имя старшего среди рыцарей, и тот подъехал к госпоже на тяжелом коне. – Это отличное место для лагеря; как считаешь? Мы расположимся в той низине, где нам не будет докучать ветер.

Крэмар, опытный солдат, прошедший через несколько войн, в том числе и с нежитью, был облачен в руническую броню, крепкую, словно чешуя дракона, и легкую, подобно бычьему колету. Выбором госпожи он остался доволен.

Беспокоило его другое.

– Леди Эльза, не лучше ли нам продолжить преследование? – обратился он к девушке, которая уже спешилась со своей кобылы. – Вокруг опасные земли. Вожди кентавров и эльфийские старейшины вряд ли обрадуются нашему прибытию, а потому одержимого необходимо догнать как можно скорее.

– Знаю, Крэмар, – отмахнулась Эльза. – Листоухие ненавидят нас еще со времен Святого пламени. Ну и что с того? Мы пришли не по их души.

– Но наша численность не позволит в случае опасности…

– Жители местных кущ не столь глупы, чтобы начинать ссору со Святым царством, – нетерпеливо перебила Эльза. – Я – Дитя Света и сумею обуздать местных язычников, коль на то будет воля Эркалота.

В Ничьих землях, как называли далекие степи и леса юго-востока в цивилизованных странах, не почитали бога Света, и рыцари считали такое положение вещей кощунственным. Храм под эгидой отцов-магистров давно бы выжег скверну в этих местах, но выжигать было нечего. Ни поселений, ни деревень, ни даже хуторов. А гоняться за эльфами по дремучим лесам храмовники считали не только глупой, но и опасной затеей. Их вполне устраивало давнее соглашение, согласно которому листоухие обязывались держаться подальше от границ Святого царства.

Крэмар спешился, встав рядом с Эльзой. Роста в рыцаре было под четыре локтя, и на его фоне дева-надзирательница выглядела совсем миниатюрной. Правда, по той вежливости, с которой старый солдат обращался к своей спутнице, можно было ясно определить, кто здесь главный.