Анна Удьярова - Остров Укенор

Унимо вспомнил осенний сад Дома Радости, увидел, как бредут по нему пациенты, похожие на тени, как все уходят и Грави остаётся один, как открываются все двери и невыносимо громко хлопают на ветру. Все злые слова, которые он собирался сказать, остались там, лежали гнилыми листьями в опустевшем саду. Грави немного помедлил, но Мастер Реальнейшего молчал, и Великий Врачеватель стремительно вышел вслед за королевой.

Тьер уставился в окно, не решаясь взглянуть на Унимо. К счастью, толпа мальчишек пробежала вниз по улице, ведущей к морю, размахивая руками и крича.

— Они кричат, что в город зашёл какой-то фрегат, — сообщил Тьер.

— И я даже знаю, какой, — улыбнулся Унимо.

Когда они вышли на пристань, где толпилась, казалось, половина городка, «Люксия» уже пришвартовалась. Немногочисленная команда стояла на главной палубе, не получив, видимо, разрешения сойти на берег. Капитан Просперо Костин был тут же: сидел на планшире с морской стороны и болтал ногами.

Под удивлёнными взглядами толпы Унимо, кивнув Тьеру и Лирцу следовать за ним, прошёл по трапу и весьма ловко для сухопутного человека спустился на палубу.

— Это же мальчик-дельфин! — улыбнулся боцман Дажден — постаревший, но не потерявший своей внушительности.

— Осторожнее, боцман, теперь это наш Мастер Реальнейшего, — отозвался капитан, не слезая с планширя. Он криво улыбался, разглядывая гостей. — Очень рад, очень рад, конечно, такая честь для нас, но, сожалею, не могу оказать вам приём по всем правилам морского гостеприимства: мы с боцманом немедленно отправляемся искать матросов вместо тех, которые остались в Западном море, а потом сразу же отчаливаем на остров Укенор.

Седая борода боцмана удивлённо приподнялась, но он тут же закивал.

— Но вы пока можете поболтать с моим помощником — кажется, когда-то вы были приятелями, — продолжал Просперо.

И действительно, теперь старшим офицером стал Кинли, с которым Унимо подружился, хоть и не сразу, во время своего первого путешествия на «Люксии». Впрочем, Кинли, который тоже был на палубе, старательно не смотрел на Унимо, делая вид, что изучает горизонт в подзорную трубу.

— Сколько матросов вам нужно? — вдруг спросил Унимо.

— Как минимум трое, — усмехнулся капитан.

— Нас трое, — заметил Ум-Тенебри.

При этом Тьер покачал головой, а Лирц только пожал плечами.

Просперо спрыгнул с планширя и обошёл непрошенных матросов, придирчиво их осматривая. В его движениях чувствовался азарт охотника.

— Подходим? — улыбнулся Унимо.

— Подходите, — кивнул Просперо, — но с испытательным сроком, конечно. До первого шторма. Не справитесь — спишем вас на берег, и вам повезёт, если этот берег будет хотя бы в пределах видимости.

— Договорились, Мэй-капитан, — отозвался Унимо.

— Вот и отлично, значит, не будем терять времени. Отходим через десять минут, а то что-то мы задержались в этом чудесном городке, — Просперо помахал своей щегольской чёрной шляпой толпе на пристани.

За десять минут можно было успеть присмотреть себе места для гамаков и бросить вещи. Унимо потащил своих спутников знакомым путём под бак, стараясь на ходу рассказать хотя бы то, что может пригодиться сразу же: на экскурсию по кораблю рассчитывать не приходилось.

— Что ты задумал? — под баком было темно, поэтому Унимо не сразу увидел, что к ним подошёл Кинли.

— Мэй-первый помощник, мы ищем место, где оставить вещи, — бодро доложил Унимо.

— Капитан хочет найти этот остров раньше Королевского флота. И, я надеюсь, ты понимаешь, что это значит, — мрачно прошептал Кинли.

В темноте нельзя было разобрать его лица. Но запах смолы и старого дерева в одно мгновение перенёс Унимо на много-много лет назад, когда они с Кинли сидели на баке ночью, под лакричным летним небом, укутавшись в одеяла, и рассказывали друг другу истории, которые никогда больше никому не рассказывали.

Унимо аккуратно разложил вещи и медленно повернулся:

— Не беспокойся, Кинли, я знаю. Надеюсь, что ты тоже.

— Через пять минут отдаём швартовы. Займите свои места и постарайтесь быть полезными, — распорядился первый помощник и скрылся на залитой светом главной палубе.

Как самого опытного матроса, Унимо на первой же морской вахте поставили за штурвал. Просперо задумчиво прохаживался по шканцам, а Кинли, уступив капитану подветренную сторону, сжимал в руках подзорную трубу и машинально посматривал на паруса грота и фока, которые ровно наполнялись ветром, но, стоило рулевому отвлечься, могли бы захлопать о мачту крыльями огромной птицы — и тогда фрегат потеряет ход.