Владимир Дёминский: Рождённый под чужим небом

Ворон неторопливо летел над лесом. Внизу медленно проплыло озеро, затем Сухой Холм, а вот и граница между Старыми и Изначальными. Даже отсюда, с высоты птичьего полёта, хорошо виднелась полоса выжженной земли, где не росли трава и деревья.

Птица с натугой взмахнула крыльями, пытаясь отлететь прочь от опасного места, но чужая воля неумолимо погнала её вниз. Кружась в воздухе, ворон постепенно приближался к древним, вросшим в землю камням. Высотой с человеческий рост, пятеро серых глыб были расставлены по кругу. Опустившись на одну из них, ворон громко каркнул.

Внутри круга лежали тела скрылей. Грудина первого была рассечена ударом меча, второй, наполовину обугленный, широко раскинул тонкие когтистые лапы, словно силясь обнять небо. Третий, с забрызганной кровью мордой, смотрел вверх невидящими белёсыми глазами.

Тишину разорвал детский плач. Ворон повернул голову и увидел женщину. Она сидела, прислонившись к одной из глыб и прерывисто дышала, а из широкой раны на её животе толчками выливалась тёмная, почти чёрная кровь. Возле правой руки воительницы лежал меч, клинок которого по самую рукоять был вымазан мерзкой зелёной слизью, левой же она обнимала ребёнка. Каркнув ещё раз ворон, полетел прочь.

Ярха оторвалась от блюдца, наполненного водой, в котором отражалась умирающая воительница и покачала головой. То, что она увидела, её несказанно удивило. Наверняка сейчас к кругу камней уже спешат скрыли!

Старуха закряхтела и встала из-за стола. Перейдя через горницу, она присела на лавочку возле двери. Повинуясь её мысленному приказу, пол вместе со всей избой начал медленно опускаться вниз. Дождавшись, пока движение прекратится, Ярха встала, отворила дверь и шагнула на возникшие прямо из воздуха ступени.

Спустившись на землю, она замерла возле правой ноги избушки, подняла лицо к Солнцу и протяжно завыла, глухо и страшно, по-звериному. Затем, прислонившись к мосластой куриной ноге, принялась ждать.

Вскоре за оградой раздался ответный вой. Затем калитка сама по себе отворилась и в проходе меж кольев с висящими на них черепами показалось нечто. Серый зверь, размером с медведя, подбежал к Ярхе и ткнулся холодным носом в грудь.

– Ну будет тебе, охальник – старуха почесала Серого за ухом.

– Р-р-р, – прорычал волк. Впрочем, это не было угрозой или предупреждением. Обычное приветствие двух старых друзей, прошедших вместе не одну битву.

– Скачи к перекрёстку. Прошу тебя, поспей раньше скрылей! – Ярха взяла Серого обеими руками за морду и посмотрела в жёлтые глаза, светящиеся нечеловеческим умом. Мало кто мог выдержать их взгляд. Даже старухе, которая уже давно считала себя не принадлежащей людскому племени, на мгновение стало жутко.

Серый моргнул и попятился, затем развернулся и единым махом, не разгоняясь, перепрыгнул изгородь с черепами. А в ней два человеческих роста! Силён был зверь, ох, как силён.

Лесными тропами, тёмными прогалинами и светлыми полянами, не обращая ни малейшего внимания на в ужасе разбегающуюся живность, волк бежал к своей цели. Вот справа мелькнуло и пропало любопытное лицо лесовика, а где-то сзади болотная кикимора разочарованно взвыла, поняв, что такая добыча ей не по зубам. Быстрей, ещё быстрее! Серый уже чуял разлившуюся в воздухе тошнотворную вонь, то был запах скрылей, обитателей Изначального Леса.

Как-то сразу закончились деревья и волк вылетел на заросший густой травой луг. Пробежав его насквозь, Серый почувствовал, как изменилась почва под лапами. Он ступил на ничейную землю.

К перекрёстку они выскочили одновременно. С востока – Серый волк, с запада – двое скрылей. Одним взглядом окинув картину боя, зверь прыгнул к воительнице. Затем повернул лобастую голову к пришельцам из Леса и глухо взрыкнул.

Те замерли. Скрыли были крепкими противниками, изобретательными и умеющими охотиться стаями, но сейчас им противостоял опытный враг. Лютый зверь во время последней Войны убил десятки их соплеменников. Если верить сказаниям, однажды он таки попал в засаду, устроенную дюжиной скрылей. Тогда Серого изрядно потрепали, но он выжил. А из скрылей в родной лес не вернулся никто.

Волк зарычал ещё раз, шерсть на мощном загривке встала дыбом. Не на скрылей, нет. Он не собирался нападать первым. Ему просто не нравился запах, идущий от воительницы и её ребёнка. Было что-то в нём чужое, нездешнее. Не то чтобы неприятное, просто незнакомое. Прожив больше ста лет, Серый никогда не чуял ничего подобного. Даже запах Сирины не вызывал у него такой реакции.