Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

К Каравельским горам, громоздясь друг на друга, жались облака, над долинами со стоном носился ветер. Он хлестал ее в лицо и обвивал зимним шарфом шею. Его ледяного дыхания с лихвой хватило бы, чтобы вышибить из нее весь воздух.

Сквозь его завывания до слуха Линне донеслись едва слышные всхлипы. Столовую сбоку огибала цепочка следов от ботинок. «Нет», – подумала она. Нет, нет и нет . Она завернула за угол и чуть не налетела на скрючившуюся фигурку.

– Ох…

Линне только в самый последний момент сдержалась, чтобы не сказать «охренеть».

– Прости.

Магдалена казалась меньше и была несчастнее, чем Линне когда-либо ее видела. Она втянула голову в плечи и прижала к подбородку колени. Спутанные волосы девушки спадали на руки, от рыданий на веснушчатых щеках оставались грязные потеки.

– Я в порядке, – шмыгнула носом она.

По ее подбородку скатилась крупная слеза.

Магдалена тоже была из Таммина. Линне присела рядом с ней на землю, стараясь не думать о грязном пятне на форме, которое потом придется отстирывать.

– Тебе не обязательно быть в порядке.

Она затянулась сигаретой и задержала во рту кисловатый дым, будто обдумывая следующие слова.

– Ничего хуже я в этой жизни не делала.

Она могла сохранять преданность Союзу и признавать то, о чем она сейчас говорила. Когда-то эта война дала ей цель, надежду, друзей и наделила решимостью. Заполнила в ее душе каждую трещинку. Но теперь война сама дала трещину.

Магдалена подалась вперед. На миг Линне парализовала мысль о том, что девушка хочет, чтобы ее обняли. Но та лишь сделала глубокий вдох. Линне облегченно вздохнула и вытащила из заднего кармана портсигар.

– У тебя закончились?

– Ночью. Я не могла…

У Магдалены дрожали пальцы. Сигарета упала на землю.

Линне подняла ее и стряхнула снег. Потом прикурила, коснувшись снопом своих искр, и протянула инженеру.

– Ты не могла остановиться…

Когда-то с ней тоже было такое. После того, как Тридцать первый полк вынужден был отступить от Адовика, она думала, что без сигареты не сможет даже дышать.

– У тебя было много близких в Таммине?

Черт. Не было, а есть. Есть сейчас , понятно тебе?

– У меня там друзья.

Линне поморщилась. Друзья – это даже хуже. Она не желала смерти отцу, и не только потому, что в Союзе он был большой шишкой. Но она никогда не обменивалась с ним шутками. Никогда не вступала с ним в перепалку, не стреляла у него сигарет, не ходила вместе пропустить по стаканчику. Семьей, в которой она так нуждалась, долгих три года были ее друзья. А теперь единственными близкими стали пилот под подозрением да пара скаровцев.

– Не знаю, через что тебе сейчас приходится проходить, – призналась она, – зато знает Ревна. И ты должна ей помочь.

Магдалена покачала головой. На ресницах девушки застыли слезы, которые, стоило моргнуть, тут же покатились по лицу.

– Я так не могу. Мне нужно время, – сказала она, затягиваясь сигаретой. – Я должна собраться. Ей нужны сильные друзья.

В голове Линне снова и снова всплывали аккуратные буквы Ревны. Может, ей и правда нужен кто-нибудь сильный, кто сказал бы ей, что она делает все правильно? Или что делает все совсем неправильно. Или что это вообще не важно.

От стен столовой эхом разнесся мужской голос – глубокий и злой. За ним последовал глухой удар. Кто-то закричал. Магдалена вмиг вскочила, схватила Линне за руку и рывком поставила на ноги. Они метнулись к двери и ворвались внутрь.

В центре столовой стояли Ревна, Катя и несколько других девушек. Лицо Ревны цветом напоминало свежевыпавший снег, губы превратились в два кровоподтека, в глазах сверкали мрачные, наполненные ненавистью звезды. Она вытянула вперед ладони – чуть ли не в жесте мира. Все остальные в столовой не сводили с нее глаз.

У стены, скрючившись у ног друзей, лежал авиатор. Линне увидела симпатягу-осла, когда-то затеявшего соревнования по стрельбе, который в этот момент щупал у лежавшего товарища пульс.

Она в несколько стремительных шагов пересекла столовую.

– Что ты натворила?

Ревна отступила сначала на шаг, потом на два и рухнула на стул. Магдалена упала рядом с ней на колени и схватила подругу за руку. Пилот, казалось, ничего даже не заметила.

– Что произошло?

В голове Линне непрошеными гостями завибрировали слова Таннова. Предательство. Месть.

Ревна на нее даже не взглянула.

– Я сделала все, – прошептала она.

– Ревна, – сказала Магдалена, бросив на Линне предостерегающий взгляд, – все в порядке. Расскажи мне.