Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

– Да! – воскликнули они хором, хотя и несколько вразнобой.

– Вот и отлично, – ответила Тамара и посмотрела на часы, – удачи вам, леди. Утром надеюсь увидеть всех вас вновь целыми и невредимыми. Штурманам подойти ко мне с планами полетов.

Увидев, как все ринулись к выходу, Ревна начала поправлять протезы. Она покачала головой, когда Магдалена предложила помочь ей дойти до аэроплана. Линне, не дожидаясь ее, поспешно ушла, прижимая к груди полетный план. Ревна старалась дышать глубоко и сохранять спокойствие.

Пави и Галина… Сдать в силу необходимости. Не забывайте, что вы мне обещали. Нет, думать об этом сейчас было нельзя – о том, где они сейчас оказались, о том, что с ними случилось, о том, не будет ли следующей она сама. История Пави и Галины еще раз доказывала, насколько хрупким было ее собственное положение. От того, что она таким бессердечным тоном говорила с тем скаровцем об отце, ее до сих пор жгло чувство вины. Но его память она предала лишь ради мамы и Лайфы.

Надо было дальше рваться вперед, продолжая выполнять приказы Союза.

Приладив ноги, Ревна по хрустящему снегу зашагала к своей Стрекозе. А когда подошла ближе, чуть было не развернулась и не пошла назад в кабинет к Тамаре. Линне и Магдалена стояли под правым крылом и сверлили друг друга злобными взглядами. На снегу лежала бомба.

– Ты еще будешь меня учить? – прошипела Магдалена. – Лучше своим делом займись!

– Я, по крайней мере, доказала, что свою работу делать могу. А что, если эта бомба упадет на полпути к цели или ударится об аэроплан на вираже?

– Если она сразит тебя, то это, в известном смысле, для нас будет победой!

Мир вокруг застыл.

– Это уже за гранью, – тихо произнесла Линне.

– Вот и отлично. Иди, пожалуйся на меня Тамаре. Твои скаровцы найдут меня в лаборатории.

Магдалена нагнулась, схватила бомбу, легко ее подняла и подвесила к бомбодержателю. Та со щелчком вошла в паз. Затем инженер с гордым видом подошла к Ревне.

– Ненавижу ее, – сказала она, – ненавижу и всегда буду ненавидеть. А сегодня больше, чем когда-либо.

– Что…

– Возвращайся целой и невредимой, – бросила Магдалена через плечо и ушла, тяжело ступая ногами.

Ревна схватилась за нить Узора и забросила себя в кабину.

– И что теперь? – сказала она, сунув руки в полетные перчатки и побарабанив пальцами.

– О чем это ты? – спросила Линне, теребя в руке половинку вытащенной из портсигара сигареты.

В ее голосе сквозило показное безразличие.

Может, Ревне лучше обо всем позабыть? Сейчас следовало сосредоточиться на полете, а по возвращении домой у нее в любом случае будет возможность выслушать версию Магдалены.

– Что у вас произошло?

– От ее паршивого настроения у кобылы молоко свернулось бы еще в вымени. Сегодня все психуют, но она – это просто ужас.

Ревна опустила на глаза очки.

– Я с ней поговорю.

– Я и сама себя в обиду не дам, – возразила Линне, сделала затяжку, вздохнула и погасила окурок.

– Мы – команда. И должны работать вместе.

– Я же сказала, что сама разберусь, – ответила Линне, забралась в кабину и с размаху опустилась на сиденье, ударив коленками в спинку сиденья Ревны.

Интересно, как она будет разбираться? Подаст рапорт Тамаре? Пожалуется Таннову?

– Включай двигатель, – пробурчала Ревна, стараясь сосредоточиться на радостном ощущении пробуждающейся Стрекозы.

Они приготовились к взлету. Их молчание сгустилось до такой степени, что Ревна, казалось, могла повернуть голову и откусить от него кусочек. Но вместо этого решила его нарушить.

– Как думаешь, что на самом деле случилось с Пави и Галиной?

– А почему ты решила, что мне это известно?

От слов Линне позвоночник Ревны прострелило холодом до самой поясницы.

Потому что твои единственные друзья – шпионы.

– Потому что ты умная и сообразительная.

– Я знаю то же, что и все. И если ты поступила служить в армию, чтобы стать ее неотъемлемой частью, а не ходить за Зимой, как маленький утенок, то должна понимать – таков закон. Если попала на вражескую территорию, должна объяснить, где была и что там делала.

– Они же ремонтировали аэроплан, – сказала Ревна.

– Тогда им не о чем беспокоиться в Эпонаре.

Скаровцы найдут, чем их побеспокоить и за что наказать. Если Линне этого не понимала, то либо она глупа, либо была у них в кармане. В любом случае у Ревны не было никакого желания дальше это обсуждать.

Они помолчали – пока Тамара с поля не подала им команду. Затем, накренившись, поднялись в воздух.