Андрей Снегов - Меняла [СИ]

А я подобен цветку орхидеи в образцовой оранжерее, думал Виктор. Существую, огражденный от всего и вся, выживаю в толпе заклятых друзей, прячусь от сонма закадычных врагов. Они в каждом лице ищут Императора, а я ищу друга. Виктор положил руку на бедро, где находился выключатель индивидуального защитного поля, и перевел его в нерабочее положение.

— Пол, завтра ты улетишь на Авалон, а я на Землю, — отрешенно сказал он, прижав лоб к холодному стеклу. — Я хочу тебе признаться...

— Ваше Величество!?

Язвительная ирония в голосе Пола неприятно резанула слух, и Виктор обернулся. Пол стоял у стены напротив окна, и, саркастически улыбаясь, целился в Виктора из личного станера. На серебристом, украшенном именной голограммой стволе горел красный огонек боевого индикатора.

— Ваше Величество, поднимите руки вверх и не делайте резких движений, один неосторожный жест — и последует выстрел! — в карих глазах Пола, минуту назад смеющихся и источающих веселье, поселилась ледяная ненависть.

— А с чего ты взял, что Император — я? — Виктор с интересом взглянул на Пола. — Быть может, я в любви тебе собирался признаться.

— Я уверен, Император — это ты, и уверен уже давно. Посмотри на себя со стороны, посмотри, как ты ходишь, как ешь, как разговариваешь. Ты — совершеннейший продукт генной инженерии, аристократ во всем: серые глаза, римский нос, волевой подбородок, темные брови и светлые волосы, что издревле считается знаком принадлежности к высшим кругам. Даже личное защитное поле, как и сейчас, всегда выключаешь первый — аристократическое воспитание дает о себе знать. Ты за пять лет никогда уроки не делал, запомнил всех по именам в первый день знакомства, во всех игровых сражениях уверенно шел к победе и поддавался в лишь самый последний момент. Ты старательно занижал свой IQ, и, тем не менее, лишь на втором месте после меня. Опуститься ниже не позволила императорская гордость?

Пол нервно засмеялся и подошел на шаг ближе.

— А с каким маниакальным интересом ты смотрел всем в глаза! Изучал или боялся? А задушевные беседы со мной, придуманные мечты и надежды — проверял или дружбы искал? Еще я уверен, что ты знаешь об убийце, проскользнувшем сквозь частое сито Императорской Охраны, уверен, что ты искал его среди нас все эти годы. Но, здесь, как и пять лет назад, учится сто человек, значит, убийцу не нашли? Уволь свою охрану, твой убийца — я.

На этот раз Пол улыбнулся одними глазами и ничего не ответил.

— Вспомни, как мы познакомились. К тебе подошел маленький для своих тринадцати лет, тщедушный мальчишка с окраинной планеты и с горящими надеждой глазами предложил вечную дружбу, попросил покровительства. Ты же, коренной землянин, само великодушие, сразу согласился: заботиться о подданных — святая обязанность Императора, не так ли? — Пол скривил губы в ехидной усмешке, затем нахмурил брови и грозно процедил сквозь зубы. — Ваше Величество, ответьте своему верному подданному.

— Я не буду ломать комедию и убеждать тебя в ошибке. Только что сам собирался сказать тебе об этом, — Виктор пожал плечами. — Но, зачем тебе моя смерть? Что плохого я успел для тебя сделать?

— Повелитель всея вселенной, не гневись, призови в свою душу милость и раскаяние! — поставленным голосом протянул Пол, подражая церковникам. — Изыди, Сатана! — размеренное пение сменилось на звенящий крик. — Твой отец уничтожил Авалон, сжег две трети территории планеты, а оставшаяся часть пригодна для жизни не более, чем пустыня. Ты когда-нибудь жил в бункере? Тринадцать лет, не видя солнечного света! Как ты умилялся, когда я плакал, увидев океан! Что ты, вообще, знаешь об Авалоне — гигантском кладбище на краю галактики? Пять миллиардов человек!

Пол поднял растопыренную пятерню, и глаза его наполнились слезами.

— Пять миллиардов! Эти жизни не стоят верности Доминиону. И Авалон — лишь одна из планет, сожженных твоим отцом — Великим Императором Алексеем, объединителем человечества, Юлием Цезарем наших дней, гори душа его в аду! — Пол презрительно сплюнул сквозь зубы. — И не говори, что сын за отца, другая эпоха — другие задачи. Ты сам знаешь, что все останется по-прежнему: Доминион силой оружия объединит империю, сожмет в кулак, выжмет все соки, а потом без тени сожаления выбросит ненужные цивилизации на свалку истории.

— Пол, успокойся, прошу тебя! — тихо заговорил Виктор и обнажил шрам на левом запястье. — Забыл, как мы лили кровь на алтарь дружбы? Как ты назвал братом меня, а я тебя? Как мы клялись друг другу в вечной верности? Как в каждом сражении мы стояли спиной к спине? Как я спас тебя во время Испытания водой? Как я разубедил всех, что ты — Император? Они бы убили тебя тогда, три года назад! — Виктор сделал шаг вперед.