Андрей Снегов - Меняла [СИ]

Адмирал замолчал, пытаясь прочитать в глазах курсантов ответ на вопрос, терзающий его уже пять лет. Ничего, лишь безликие отражения торжественности момента, предельное внимание и почтительность, скрывающие еще не злую, но уже снисходительную усмешку. Они слишком умны, нынешние выпускники, думал Брегкок, они практичны и циничны до мозга костей, они — самые талантливые дети Доминиона, они — будущие хозяева Империи, они — основа ее благополучия и процветания.Он переступил с ноги на ногу, и древняя трибуна заскрипела на все лады. А преподавателям, пришлось несладко, вспомнил он. Учить, воспитывать и наказывать мальчишек — привычное дело, но, когда один из них — Император... Кто знает, кого и как запомнил он во время обучения, что сделает после обретения власти? Ведь он, хоть и простой мальчишка, единственный наследник Короны, а с завтрашнего утра — полновластный правитель Доминиона. Да еще бесконечные проверки Императорской Охраны, слухи об убийце в рядах учеников...

Брегкок, вновь обвел взглядом старинный зал, в котором по древней традиции проходили заседания Академии. Курсанты почувствовали паузу, оторвались от собственных размышлений и ожидали продолжения спича. Адмирал сделал глоток холодного кофе и продолжил.

— Господа. В процессе обучения случалось всякое: хорошее и плохое, достойное и не очень. Завтра вы должны проснуться с чистой душой, забыв все недосказанности и обиды. Завтра вы вступаете в серьезную взрослую жизнь, где им не должно быть места. Завтра вы становитесь взрослыми, и, возможно, кто-то из вас через много лет будет стоять на этой трибуне, и говорить такие же слова таким же мальчишкам. — Адмирал проглотил подступивший к горлу ком. — Вы все для нас — императоры, все как один. Прощайте, мы будем помнить Вас, как помним предыдущие курсы, как помним Императора Алексея — создателя Доминиона и выпускника нашей Академии, упокой господь его мятущуюся душу.

Брегкок замолчал, и наступил тот редкий момент, когда тишину слышно, когда она давит на уши сильнее гула маршевых двигателей, когда она становится нестерпимой.

«Живи, Император, под знаменем вечным...» — запел кто-то из курсантов. Гремя крышками кресел, поднялись остальные, и под сводами Зала Торжеств зазвучал гимн Доминиона.

— Да, Брегкок сегодня блистал, просто поток красноречия, наверное, всю ночь готовился, — говорил Пол, облокотившись на стойку интеркома, — меня просто мутит от посещения этого Зала Торжеств. Старинный каменный подвал, пропахший черт знает чем, еще и свечи настоящие зажигают.

Он хмыкнул, вразвалочку подошел к зеркалу, и, вытащив станер из кобуры, прицелился в собственный глаз.

— Неужели нельзя построить что-то более современное, с климат-контролем, мягкими креслами, ментальными усилителями и голосовыми фильтрами для придания речи соответствующих эффектов? — покачивая станером из стороны в сторону, говорил он. — Старина Брегкок в старинном зале. Хорошо, хоть жить не заставили в каменном мешке!

Пол сжал оружие обеими руками и обвел им комнату, поочередно ловя в прицел пластиковые кровати, встроенный шкаф и стойку интеркома у двери.

— Интересно, из чьих рук я получу серебряный кинжал? — он вперил взгляд в спину Виктора, стоящего у огромного панорамного окна. — Как думаешь, кто окажется Императором? Я терзаюсь с самого первого дня в Академии! Мои предки потому и засунули меня сюда: как же, в Академии будет учиться сам Император! Да, впрочем, ты все знаешь! А вдруг Император — я?

Пол засмеялся, и, мечтательно уставился в окно.

— Живешь не в этой курсантской келье, а в Императорском дворце, сам себе хозяин, никаких приказов и командиров, абсолютная власть: хотите девочку — пожалуйста, хотите двух — извольте! — Пол сделал паузу и продолжил. — Виктор! А ты хотел бы быть Императором?

— Нет, не хотел бы...

Со стометровой высоты он сквозь толстое бронированное стекло смотрел на аккуратные аллеи цветущих каштанов, раскинувшиеся у главного корпуса. Их аромат чувствовался даже в небоскребе, где воздух был тщательно проверен, очищен и отфильтрован. Ровные ряды деревьев уходили к горизонту, смешиваясь с естественным природным ландшафтом, и яркая зелень земных великанов растворялась в бирюзе местной флоры, рождая под голубым безоблачным небом невиданные здесь цветовые гармонии. Виктор любил стоять у окна и любоваться прекрасным пейзажем, наблюдать как из года в год земные растения все глубже и глубже продвигаются в местные леса, захватывают новые и новые территории для жизни. Им уже не нужен охраняющий от любого внешнего воздействия силовой купол, они приспособились, сплотились и уверенно расширяют свое жизненное пространство. Вот так и Доминион. Теснит старую демократию, растет с каждым годом, поглощает свободные прежде миры, укрепляя и без того мощную Империю, созданную отцом Виктора и развившуюся за десятилетия до невиданных высот.