— Знаю, — Итачи помолчал немного, а затем совсем тихо произнёс: — В своё время мой отец как мог усилил Печать Четвёртого и при помощи техники Шарингана изолировал мысли и чакру Лиса от Изуны-куна. Однако теперь Печать стала слабеть, и Кьюби, чувствуя это, рвётся на волю; я по возможности поддерживаю барьеры, но не знаю, сколько ещё смогу это делать.
— Мы должны рассказать мальчику, — уверенно заявил Шисуи.
— Мы ничего не можем делать без согласия Третьего, — спокойно парировал Итачи.
— Позволь, если уж Хокаге поручил нам заботу о нём!..
— Он ничего не поручал — всё вышло само. Никто не знал, что Изуна-кун так привяжется к нашему клану и что мы, что уж греха таить, привяжемся к нему. Насколько я знаю, Третий планировал в своё время отдать мальчика на воспитание Джирайе-саме.
— Это нечестно! — в голосе Шисуи засквозила неприкрытая обида.
— Может быть, но зато вполне резонно, — Итачи вновь вздохнул. — Пойми, мы не должны слишком тянуть на себя одеяло, Ши. Я не хочу, чтобы ситуация вновь стала, как тогда.
Несколько долгих мгновений висела напряжённая пауза.
— Я тоже, — наконец, серьёзно сказал Шисуи. — В принятии решений я полностью полагаюсь на тебя, Итачи, как на главу нашего клана. Мною можешь распоряжаться, как захочешь, только умоляю: защити детей.
— Я не позволю ничему случиться ни с одним из них.
На террасе послышались тихие шаги — Итачи вернулся в свою комнату, а Шисуи ушёл домой. Я же долго ещё сидел на крыше, от шока не в силах пошевелиться.
То, о чём они сейчас говорили… Выходит, что я — джинчурики Девятихвостого? Во мне живёт тот самый жуткий бидзю, которого подчинил себе мой брат, который напал на Коноху и чуть не уничтожил её двенадцать лет назад?.. Хотя, теперь становится понятно, почему деревенские так от меня шарахались.
Но Итачи и Шисуи каковы — знали правду и молчали! Впрочем, чему я удивляюсь: всё-таки Учихи — не Учихи, если даже от родных и любимых не хранят тайн.
Глава 3. Чашка мисо — ключик к сердцу
Следующим утром в Академию я шёл на полнейшем автопилоте. Случайно подслушанный накануне разговор не давал мне покоя, и ни о чём другом, кроме него, я попросту не мог думать. Даже о готовящемся разносе за вчерашнюю мою шалость вспомнил лишь когда Ирука-сенсей, грозный и недовольный, преградил мне дорогу в коридоре.
— Ну, я пошёл, — Саске похлопал меня по плечу, обозначая моральную поддержку, и с обычным самодовольным видом удалился.
— Изуна, — внушительно начал учитель, когда мы остались вдвоём, — твоё вчерашнее поведение было неподобающим.
— Прошу прощения, Ирука-сенсей, — я поклонился, прекрасно зная, что извиниться проще и быстрее, чем ближайший час выслушивать его нотации (да, теперь я уже научен горьким опытом, так что приспособился усмирять свою гордость). — Как я вчера пообещал Итачи-сану и Шисуи-сану, этого больше не повторится.
Проходившие мимо ребята, спешившие в классы, с интересом поглядывали на нас, но я старательно игнорировал их внимание, полностью сосредоточившись на том, чтобы правдоподобно изобразить смирение. Ну, кажется, сработало — Ирука протяжно вздохнул, и руки его, до того упёртые в бока, опустились по швам.
— Что ж, я рад, что хотя бы Учихи имеют на тебя влияние, — сказал он с какой-то обречённостью. — Обратиться к ним было верным решением.
— Вы тоже имеете на меня влияние, сенсей, — пока он совсем не расстроился, я решил немного подластиться. — Заметьте, с каждым годом количество актов моего вандализма сокращается, и всё из-за того, что мне не хочется слишком уж часто расстраивать вас.
Ирука посмотрел на меня откровенно удивлённо, но выглядел он вполне польщённым. Поначалу все учителя прямо-таки шарахались, когда я начинал говорить красивыми фразами с толикой безобидной лести, хотя теперь, наконец, привыкли. Я знаю, что Узумаки Наруто не отличался особыми манерами, но в меня их с самого детства вбивали почти с таким же упорством, как искусство ниндзя, поэтому старые привычки говорили во мне и сейчас.
— Иди на урок, — стараясь не улыбаться, сказал Ирука. — И постарайся сдержать обещание.
— Свои обещания я сдерживаю всегда, сенсей, — серьёзно сказал я и удалился в класс.
Когда я вошёл, урок уже начался, но ругать за опоздание меня не стали (обычно я непунктуальностью не отличался), а просто попросили занять своё место. Всё же сочтя не лишним извиниться перед учителем, я быстро добрался до парты, за которой сидел Саске. При моём приближении он хмыкнул, но убрал с сидения рядом с собой сумку — всё-таки держал для меня место, заботливый мой родственник… друг. Усевшись около него, я сделал вид, что внимательно слушаю сенсея, читавшего лекцию о видах стихийных чакр, а на самом же деле вновь обратился мыслями к услышанному накануне.
Читать дальше