Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

— У тебя всегда была репутация, — с отчётливым акцентом ответил Змей. Он знает. Ах ты чёрт.

— Сражение в любом случае невыгодно для нас всех, — сказал я, стараясь увести нукенина от опасной для меня темы; сейчас не время и не место для срыва масок. — Вы невероятно сильный шиноби, Орочимару-сан, не отрицаю это, однако я — джинчурики Кьюби, Саске — обладатель Мангекью, а где-то поблизости есть ещё двое джонинов с Шаринганами, жаждущих уберечь нас от любой опасности, и подозреваю, что ваши подопытные и ловушки не смогут задержать их надолго. Так что лучше будет разойтись с миром.

— С миром?! — Саске вновь начал закипать.

— Перестань, Саске, — встала на мою сторону Минори; в отличие от родственника не поглощённая жаждой мести, она мыслила трезво и рационально и прекрасно понимала, что бой с Саннином — большой риск для нас всех.

Несколько секунд Орочимару пристально разглядывал Саске, затем Минори; после его острый взгляд впился в меня. Как же сложно уловить, о чём этот странный шиноби думает, что затевает.

Молчание затянулось. Я морально приготовился уже отражать атаку, как Змей вдруг скривил губы в подобии улыбки.

— Умные дети, — прошипел он на пределе слышимости. — Хотя, порывистость Саске-куна мне нравится больше.

Мой друг вновь потянулся к катане, но я, не глядя, перехватил его руку.

— Тогда прощаемся, Орочимару-сан?

— Не торопись, Изуна-кун, — в глазах Саннина заплясал странный огонёк. — Вы в самом деле нравитесь мне, поэтому поделюсь небольшим секретом.

— Это каким же? — проговорил Саске.

— Вы ведь, кажется, не знаете, что это по приказу Конохи клан Учиха был большей частью уничтожен?

Я ощутил, как сердце пропустило удар.

— Что?! — воскликнул Саске, не веря. — Ты лжёшь!

— Быть не может! — замотала головой Минори, не менее шокированная.

— Может, — Орочимару откровенно наслаждался их реакцией. — И это так.

Крепко стиснув рукоять катаны, я взял себя в руки, хотя внутри всё кипело.

— Вы можете рассказать подробней?

— А почему бы вам не спросить у нынешнего главы клана?

— При чём здесь Итачи? — Саске резко заговорил очень тихо, как будто опасался услышать правду.

Саннин промолчал, продолжая улыбаться.

— Орочимару-сан, — проговорил я, стараясь не переборщить с угрозой в тоне, — пожалуйста, расскажите.

Пару мгновений мы мерились взглядами, после чего Змей, видимо, сочтя это выгодным для себя, заговорил:

— Начать, полагаю, стоит с того, чего вы, в силу юности, не знаете: клан Учиха планировал государственный переворот.

— Враньё!..

— Прошу вас, продолжайте, — перебил я друга. Я давно чувствовал, что во всей этой истории что-то не так. Ну не мог мой клан спокойно относиться к притеснениям, начавшимся ещё при Втором, и не попытаться ничего изменить.

— Руководство Конохи узнало об этом, — снова заговорил Орочимару, наблюдая за нашей реакцией, словно мы были его лабораторными крысами, на которых он тестировал новый препарат. — Однако мнения, что делать с мятежным кланом, разделились: Третий намеревался переговорами добиться мира с Учихами, удовлетворив их требования и дав больше свободы, а Данзо считал, что лишь кровью можно расплатиться за предательство, пусть ещё даже не совершённое. Так и не сумев переспорить Третьего, Данзо решил действовать сам; он опасался Учих, поэтому предпочёл нанести упреждающий удар. И вот, когда большая часть клана отправилась в путь на свадьбу лорда-феодала, в придорожном кафе, где путники остановились на отдых, им подали отравленный чай. Яд начал действовать спустя час, а обставить всё, как нападение, было делом техники, с которым прекрасно справились отборные спецы из Корня.

Я тихо вздохнул и на миг прикрыл глаза.

— Вы не врёте, — произнёс я, поняв это по течению чакры рассказчика.

— Но откуда вы знаете всё это? — полушёпотом спросила Минори. Саске молчал, он был ошарашен и, казалось, не мог выдавить из себя ни звука.

— Потому что я был человеком, к которому Данзо обратился за ядом.

Саске пришёл в себя.

— Значит, это ты виноват в смерти всех!

— Данзо обратился ко мне за отравой, — повторил Орочимару, — но делал её не я, а мой старый напарник по Акацуки, Сасори. Он не знал, для чего мне потребовался яд, да ему и не было дела.

— Получается, вы всё-таки работаете на Корень, — подытожил я; это сулит большие проблемы.

— Больше нет, — отозвался Орочимару. — Ну-ну, не надо на меня так недоверчиво смотреть, Изуна-кун. Я не работаю на Данзо, но это не значит, что он не обращается ко мне с взаимовыгодными предложениями.