Max Austen - Спаси мою душу

— На твоем месте я не доверяла бы новой знакомой, пусть и доброй, как дельфин.

— Мы о тебе ничего не знаем. Расскажешь?

Девушка шмыгнула носом и, позади уперев руки на пол, всмотрелась в звезды.

— Что во мне интересного? Я — всего лишь странствующая душа.

— Ты кого-нибудь любила?

Варвара немного помолчала, наслаждаясь тишиной. Лейсана решила, что она отказывается отвечать, но услышала:

— Был один. Яковом звали. Семидесятилетний маг, заменил мне отца. Учил драться, палку в руках держать так, чтобы в окружении врагов контролировать каждого. Яков убедил меня, что люди — не монстры. Встретить человека сострадающего — не редкость, как ты думаешь. Иногда немаги привязываются друг к другу. Хотя истинной дружбы, как и любви, у них не водится, поэтому мир в постоянной войне. Ты знала, что многие из них пытаются обучиться любви? Они думают, это ремесло какое-то. Всем сердцем пытаются, но не выходит. Знать бы почему… Яков убедил в чистоте людской души, да я разубедилась.

Сатана вскинула голову, отвела уши и гавкнула. Вскочив на лапы, собака затявкала громче.

«Эх, если бы я знала, что Сатана говорит!», — взволновалась Лейсана.

Варвара резво метнулась в избу, а через несколько секунд возвратилась с палкой, которую она таскала в качестве оружия.

— Здесь кто-то есть, — поведала она.

Но Лейсана и сама догадалась: неподалеку за деревьями кто-то скрывался. Интуиция подсказывала: поблизости недруг.

На крыльцо вышли Хмылка и Матвей. Парень кинул налобный фонарь Варваре, напялил такой же на себя.

— Не вижу смысла делать вид, что нас нет, — решила Варвара, намекая на грозно гавкающую хаски, включила фонарик и побежала в сторону непрошеного гостя. Вслед с руганью бросилась Хмылка; скрипя зубами Матвей потянулся за ней.

Громкий выстрел прозвенел в ушах Лейсаны. Сатана взвизгнула и запала на бок.

— Давно хотела пристрелить эту шавку! — знакомый голос разнесся по лесу.

И пока Хмылка, Матвей и Варвара бежали на голос, Лейсана склонилась над собакой. Морда была обезображена, пуля, видимо, попала в глаз. Рыжая сучка Катерина Лисицына снова рассмеялась, но уже где-то далеко. Так далеко, что смех ее заставил задуматься: не почудилось ли?

Черный костюм и рыжие волосы Лисицыной дразнили Хмылку. В игре «догони и убей» охотница побеждала. Благодаря ботинкам она легко перемещалась по лесу. Не то что Хмылка: шишки, камни, ветки, трава — все вцеплялось в голые ступни. Катерина уже не смеялась, а бежала на яркий свет со всей серьезностью.

Хмылке хотелось повалить на землю и бить по лицу эту безмозглую тварь до потери сознания. Матвей, бежавший сзади, окликал ее, пытался остановить. Но разве можно остановить того, кто дышит гневом?

Кто знает, кого еще привело к избе помимо Лисицыной? Может, их дожидаются пара десятков охотников, и Лисицына ведет их в паутину? Слишком много вопросов. Не хватало еще забивать голову тем, как рыжая бестия нашла их. Или тем, почему она одна. Одна ли?

Катерина скрылась в свете. Взревел мотор. Приблизившись, Хмылка разглядела синий внедорожник с помятой дверью. Охотница повернула руль и поехала.

Упав на землю, Хмылка попыталась восстановить дыхание. Она выключила фонарик и уперла взгляд в небо в ожидании, когда наступит тьма.

Внедорожник растворился в темноте.

— Вставай, — буркнул оказавшийся рядом Матвей.

Хмылка повернула голову и различила рядом с другом Варвару. Сделала вывод: Варвара похожа на Матвея не только взглядами на жизнь, но и бесшумностью.

Как только Хмылка издала рык, ближайшее дерево затрещало, затем свалилось. Иногда казалось, что гнев превращает ее в зверя.

Лучи солнца оживляли мертвое утро, шелестел лиственный лес, переговаривались на ветках птицы, в траве то и дело кто-то проползал.

Лопат было две. Копать могилу вызвались Хмылка и Матвей.

Хмылка держала лопату и вглядывалась в метровую яму. В ней лежало существо, несколькими часами ранее бегавшее вокруг избы и горланившее собачью песнь.

Люди совершают страшные поступки не только из ненависти. Как легко по глупости пристрелить тявкающую шавку!

Собрав лопатой землю, она стала посыпать Сатану. Матвей повторил за ней. Варвара, Олесь, Лейсана наблюдали, пытались понять, что хочет донести до них сыпавшаяся земля.

Хмылка стиснула зубы. Она была готова разрыдаться. С нее сползали мысли и перебирались на лопату, а с лопаты в землю. Мысли эти добивали ее, помогали возненавидеть мир еще сильней. Стала проглядывать связь между отсутствием любви и глупостью.