Max Austen - Спаси мою душу

Двухчасовой путь до Елабуги — небольшого города — не утомил его. Пусть август — не осень, но по-своему восхитителен. Матвею много и не нужно: смотреть на природу и слушать чью-то болтовню. Лилия сказала, что с каждым годом из Елабуги уезжает все больше людей: им не нравится местная экология. Последние подсчеты показывают, что население составляет всего семьдесят тысяч людей, на девять тысяч меньше, чем в прошлом году.

Матвей вздохнул. Он слушал Лилию. Сначала она объясняла суть «Освободителей»: это лагерь из двухсот магов, уникальный тем, что в его стенах по-настоящему безопасно. Безопасность гарантирует договор с Министерством. Взамен лагерники сдают анализы и проходят исследования. Единственное официально безопасное место для преступников с чанками. Рай для каждого. Рай с ограниченным количеством мест: Министерство позволяет содержать не больше четырех сотен жителей.

Миссия «Освободителей» заключается в поиске магов и создании условий жизни без стресса. Стресс, говорят ученые, может влиять на результаты исследований.

Теперь она рассказывала о своей судьбе.

— То есть ты работаешь на Министерство? — изогнул бровь Матвей.

— Не все так просто. Одиннадцать лет назад, тогда мне было пятнадцать, я согласилась на опыты. Никто меня не заставлял. Сама пришла к ученым и сказала: «Я владею чанком невезения. Хочу, чтобы вы его у меня отняли».

— И получилось?

— Представляешь, да! — Лилия в беседе выглядела дружелюбной. Ее тон, мимика и жестикуляция вместе с речью напоминали старого друга, рассказывающего захватывающую историю. — Дар во мне как-то исчез! И умение любить — тоже… Поэтому я не совсем ведьма… Но, как поет одна эстрадная группа, не виноватая я в том, что случилось.

Спорить Матвей не стал, хотя и посчитал виноватой. Зря она полезла к ученым с просьбами. Лучше уж быть невезучей, чем без любви.

— Прости, но как ученые смогли отнять у тебя дар? — изумилась на заднем сиденье Лейсана.

Лилия рассмеялась, да так тепло, что Матвей невольно, вопреки логике, поежился. Он вспомнил смех Катерины Лисицыной — антоним смеху Лилии.

— Не все же мне докладывать, — улыбнулась Лилия в зеркало. — Удостоверюсь, что вам можно доверять, тогда и поведаю. Могу лишь сказать, что моя добрая воля сыграла на руку.

Лейсана разочарованно застонала и положила голову на плечо Олеся. Лилия шутливо ткнула кулаком в Матвея.

— Давайте, колитесь! Имена ваши знаю, а способности — нет. Откуда вы? Уж не из тюрьмы ли той, что взорвалась на днях?

Стараясь стиснуть хитрую улыбку, Матвей смолчал. Он проникался доверием к едва знакомой девушке, а этого делать никак нельзя. Не так сразу. Но если леди Удача снова с ним? И темный от слез неба асфальт — начало светлой полосы?

Матвей откинул голову. Он решил здравым не доверять «Освободителям», пусть они трижды маги, и всегда быть готовым к самому худшему. Но грудную клетку распирало от глубоко затаенной надежды. Подсознание шептало: «Готовься к лучшему дню».

Внедорожник повернул на проспекте Нефтяников и въехал во двор между двумя пятиэтажками. Лейсана, побоявшаяся спать в машине и страдавшая от нехватки сна, вылезла наружу с медлительностью морской звезды.

Солнце успело скрыться, и Лейсана озябла. Ее рука дрогнула, упал рюкзак. Пока она поднимала его и зачем-то натягивала на спину, друзья вместе с вождем уже скрылись в подъезде.

«Не подъезд, а холодильник», — подумала Лейсана, когда поднималась по лестнице; сверху звякнули ключи — Лилия открывала дверь.

Навстречу спускался смуглый парень с приковывающей внимание прической афро.

— О, привет, — улыбнулся он. — Ты новенькая? Голодная, наверное? Заходи через часик в пятую квартиру, жена лаймовый пирог испекла! Заодно познакомимся.

Поблагодарив за предложение, Лейсана продолжила кажущийся долгим путь на второй этаж. Она чувствовала, что вокруг нее вертится жизнь, происходят какие-то события, но ей все было безразлично. Хотелось лишь спать.

Найти в себе силы, чтобы пройти в открытую дверь, — нашла, справилась. Но не осталось сил двинуться дальше коридора. Сбросив рюкзак, она присела на мягкий, уютный и теплый ковер.

— В распоряжении «Освободителей» — пять домов, — донесся из зала бодрый голос Лилии. — Мой дом напротив. Первая квартира — и кабинет, и личное пространство. Вторая — лаборатория. Как сдадите там кровь, сразу идите ко мне, я вас зарегистрирую. Вам в распоряжение даю ключи от этой квартиры и от седьмой. Кто где будет жить — разберетесь.