Max Austen - Спаси мою душу

— Завтрак, — рявкнула она, когда Марк разжал губы, чтобы спросить.

Лейсана вернулась к Хмылке. Вместе они вышли пару минут спустя. На полу стояли тарелки с едой и бокалы с кофейным напитком. Грязные алюминиевые ложки тонули в каше.

— В обед имейте совесть — берите с рук, чтобы я не наклонялась лишний раз, — пробасила раздатчица и выехала со столиком из камеры. Дверь заперли.

Все собрались вокруг завтрака. Никто к тарелкам прикоснуться не решался. Полагали, что, может статься, отравлено. Но кофейный напиток так обворожительно пахнул, и Аксинья не удержалась: схватила бокал.

— Ребята, ну правда, ничего с нами не случится. Или вы считаете, что нас заперли действительно для того, чтобы убить? — Аксинья сделала глоток и блаженно застонала.

О книге, превратившейся в пепел, Лейсана старалась думать реже. Она сидела на выданном матраце и с грустью разглядывала ногти на ногах. Получасом ранее раздатчица забрала посуду с ужина, и теперь каждый размышлял о прошедшем дне. У Марка отобрали часы, и он выплеснул весь гнев на компанию. Больше ничего не произошло. Не приходили охотники, не пытали. Все так же молчала странная незнакомка с очень длинными волосами и лицом, говорящим, что у нее явно восточные корни. И Хмылка мало говорила и почти ничего не ела. Что-то с ней было не так.

Чьи-то босые ноги появились перед глазами. Голова Лейсаны поднялась — перед ней стояла незнакомка и протягивала блокнот с черной ручкой.

— Сериалов, пусть и охотник, хороший человек. Иногда проносит вещи, о которых я прошу, — голос девушки звучал очень тихо и медленно. — Вижу, тебе блокнот нужнее. Будь сильнее, сопротивляйся унынию.

Когда девушка развернулась, Лейсана опомнилась.

— Как тебя зовут?

Незнакомка отвечать не вздумала.

Отдаться философским размышлениям в первый же день тюремного заточения — сомнительное удовольствие. Но это одна из тех вещей, которая позволяет не потерять рассудок. Безнадежно вздохнув, Лейсана открыла блокнот и сняла с ручки колпачок. «Если уж писать, — решила она, — так много».

«Есть ли у людей, не имущих способностей к магии, мечты? Или что они понимают под мечтами? Для меня — мир во всем мире. Это утопия, пока что утопия, и сбыться не может, хотя я и стараюсь приблизиться к разгадке, почему мы различаемся, в чем кроется суть дискриминации, и как решить проблему. Я видела, как люди делились планами на будущее, куда хотели пойти учиться, что делать в течение слишком долгой для них жизни. Видела их задумчивые взгляды куда-то вверх, в потолок, остывающий кофе в их руках. Определенно, мечтать они умеют, но почему мне кажется, что наши мечты все-таки различны? Ведь мы так же предаемся мыслям о будущем, планируем что-либо… Может, люди прикладывают недостаточно усилий для осуществления? Сколько, опять же, наблюдала, мечтать помечтают, а дальше — ну никак не выходит. Маги же, наоборот, меньше думают, больше делают. Разве я, пожалуй, исключение. Хоть и корю себя за это.

Почему я стремлюсь осуществить мечту о мире, хотя шансы на это почти нулевые, а какой-нибудь человек желание поступить в университет, выдаваемое за мечту, осуществить не стремится? Почему не садится за учебники и не готовится к вступительным экзаменам? Легко же! Убейте — не понимаю».

Теплые лапы дотронулись до ног. Лейсана внимательно взглянула на собаку, затем отвернулась.

«Еще меня волнует любовь. Насколько она безгранична? Можно ли любить одновременно сразу несколько, назову их так, душ? Или в таком союзе есть место лишь для двоих? А полюбить заново? Или, хотя бы, разлюбить? Как много вопросов! Но я ищу на них ответы. И почему-то я уверена, что свои чувства можно подарить обычному смертному, разделить с ним эту магию. Чем не лекарство от торжествующего фашизма, путь к миру во всем мире? Любовь свободна от рамок и ограничений — наше чувство безгранично».

Собака не успокаивалась. Она полезла лизать щеки Лейсаны.

— Сатана, ну успокойся уже. Иди с Марком поиграй.

«А вот тупость человеческая не безгранична. Сколько уже можно-то издеваться над нами, ставить какие-то опыты? Неужели им в голову не пришло, что мы могли бы согласиться стать добровольцами? Что-то ни одного мага со злым умыслом в сердце не припомню, каждый пошел бы ради науки в центр исследований. Я думаю, люди хотят получить наши способности, миновав способность любить. Чтобы делать суперсолдат».

Тут до Лейсаны дошло. Шершавый язык прошелся по щеке. Сатана заскулила. Но Лейсана не поняла, что собака хотела сказать. Мысль холодной водой окатила ее: чанк понимать животных пропал, она внезапно утратила свою способность. И сейчас для нее скулеж животного всего лишь скулеж и ничего больше.