Свати Тирдхала - Полночный тигр [litres]

– Потому что, насколько мне известно, других групп мятежников нет, – продолжил Кунал ровным голосом. На щеке Лакша дернулся мускул, но в остальном лицо осталось неподвижным. Кунал наконец-то ощутил, что вырвался немного вперед в этом диалоге, даже если Лакш и подобрался к правде ближе, чем хотелось бы. Он проигнорировал слабое чувство предательства, угнездившееся в горле. – Верно? Только дхарканские мятежники. И как ты узнал, что Гадюка – одна из них? Если только у тебя нет кое-чего другого, что ты желаешь сообщить мне, Лакш.

– Время, проведенное с Гадюкой, изменило тебя, – произнес Лакш, цокая языком и улыбаясь.

Он шагнул к Куналу, тот покачал головой и отступил на шаг.

– Ты знал, что наша земля умирает? Не просто слабеет кое-где, как нам говорили в Крепости, а истощается до предела? Эта бешеная обезьянья погоня только прояснила все для меня, – сказал Лакш.

Кунал наблюдал, как друг ходит туда-сюда, по дуге. Похоже, на смену оскорбленному Лакшу пришел кто-то другой. Он всегда был хамелеоном, но от этой мгновенной перемены Кунал растерялся и никак не мог опомниться.

– Знал. – Кунал понял – настало время для честности. Ложь нависала над ними обоими. Частичка правды может спасти их дружбу. – Я сразу увидел это в некоторых городах. Голод и гибель.

Лакш одарил его одобрительным взглядом и поднял руки.

– Ты заметил. И судя по тону, тебе это не понравилось.

Кунал потряс головой.

– Нет, но не понимаю, как это может быть ответом на мой вопрос.

– Вардаан убивает нашу землю, наших людей. Он не один из нас, чего же еще нам было ждать? – Лакш никогда не был солдатом по призванию, однако это выходило за рамки простого раздражения. В его словах звучала хлесткая убежденность неофита. Выражение страстной готовности отразилось на его лице. – Признаю, сначала я почувствовал себя преданным, увидев твой уход, но больше из-за твоего выбора в пользу дхарканцев. Я-то уже год мечтал тебя завербовать. Алока мне было бы легко склонить на нашу сторону, но тебя? Ты ставил долг превыше себя. Как я мог убедить тебя, что в мире есть многое другое? Очень много того, что скрывают от нас? Но я все же надеялся, что однажды ты откроешь глаза на истину.

Лакш схватил Кунала за плечо.

– Я рад, как ни странно. Ты – настоящий джансанец и преданно сражался за свою страну. – Его голос смягчился, в нем появилась льстивая нотка. – Но ты сбился с пути. Как и мы все. С тех пор как я узрел свет под руководством Дхармдева, то ощутил, что цель найдена.

– Осторожнее, Лакш. Ты говоришь как изменник, – тихо проронил Кунал.

Его разум кипел, проводя сопоставления с той скоростью, какую мог дать лишь страх. Лакш упомянул этого человека, Дхармдева, «Владыку правосудия». Должно быть, его завербовала новая группа джансанских мятежников.

Или же все это – уловка, чтобы его подловить? Заставить его признаться в измене, только чтобы вернуть обратно? Кунал не хотел верить в такое поведение старого друга, но, будучи на волосок от свободы, тем сильнее ухватился за идею. И не сказал ничего.

– Кунал, ты знаешь, что солдаты Крепости сделали несколько лун назад с моей деревней? Когда я туда вернулся, то нашел только куклу моих сестричек. Все остальное сгорело.

Голос Лакша сломался, буря страдания выплеснулась на лицо, и оно было столь глубоким, что Кунал почти отвернулся.

В последний раз Лакш вернулся из деревни иным, он изменился. Кунал предположил, что дело было в зрелости, сделавшей его более серьезным. Он никогда не узнавал, никогда не спрашивал.

– Мне так жаль, Лакш. Если бы ты рассказал мне…

– Как я мог рассказать, что увидел дома? Последнее, что я хотел бы услышать, – что ты прощаешь своего проклятого дядю, выгораживаешь солдат, которые разрушили мою деревню, мою семью, – резко бросил Лакш.

Кунал потянулся к Лакшу, но друг вскинул руку.

За считаные мгновения хладнокровие вернулось к нему, и Лакш слегка улыбнулся.

– Вот почему ты нужен нам. Присоединяйся к нам, присоединяйся к мятежникам своей родины. Мы желаем того же, чего и ты. Дхармдев желает того же, чего и ты.

– И что же это, в точности?

– Свободная Джанса. Наша страна и земля – снова в наших руках. Королю Вардаану нет дела до джансанцев. Он сжигает деревни, грабит и без того нищие города. Все ради собственной выгоды.

Кунал уставился на него, не зная, стоит ли задавать вопросы, одолевающие его разум. Свободная Джанса? А как насчет здоровой, единой Джансы? Джансы, процветающей под сенью нерушимых уз «джанма»?