Анна Степанова - День середины лета [СИ]

— Это ведь… сон… сон… — губы Илл'ы плаксиво дрогнули. — Эдан…

Она расплакалась, не в силах удержаться, — и проснулась.

Морозным утром поздней осени. Одна.

Лето осталось лишь сном. Была ли просто сном и их встреча?

Весь день потом девушка бродила, как в тумане. Отвечала соплеменникам невпопад, путала травы, продукты, зелья. Чуть не испортила большой котел шархи, готовившийся к общему обеду, за что и нагоняй получила от старших, чего давно уж с ней не случалось. Не в ЭТОЙ жизни…

Она боялась. Ужасно боялась. Что сходит с ума и ночную встречу лишь придумала. Что все испортила, и больше ОН не придет. Что вообще не сможет спать, или снов уже не будет, или… Множество "или", разрывающих ее целый день на части.

Но к вечеру усталость взяла свое — а Илл'а вновь оказалась в витражной комнате. В первый миг, подумалось, — одна. Но затем…

— Прости, я напугал тебя… — Эдан говорил осторожно, мягко, как с дичащимся зверьком. И держался на расстоянии. — Должен был понять, что после нашого "прощания"… ты будешь не слишком мне рада… — он растерянно подбирал слова и выглядел опечаленным. — Прости…

И теперь уже Илл'а не выдержала — бросилась ему на шею, обняла изо всех сил. Так, как хотела сделать всегда, с их первой встречи — но отчаянно боялась в реальной жизни…

— Хвала Богиням, ты в порядке! — выдохнула радостно. — Те страшные слухи из столицы… Тогда… и до сих пор… Ты ведь в порядке, правда?.. — она сбилась, посмотрела с подозрением.

— О, я вовсе не призрак, если ты об этом спрашиваешь! — Эдан тихо, с облегчением рассмеялся. И тут же обнял девушку в ответ, ласково погладил по волосам.

— Я не могу этого знать… — тоскливо прошептала Илл'а. — Может, я просто все придумала?

Его взгляд стал внимательным и грустным.

— Может быть, — согласился он тихо. — Ты… Или я… Мы никогда не узнаем точно…

От этого-то "никогда" Илл'а и проснулась. Расстроенная, растерянная — но в глубине души очень и очень злая.

"Еще посмотрим на твое "никогда"! — думала она, мрачно разглядывая сухие пучки трав над лежанкой. — Если это только сон, то я ничего не теряю. Но если нет… ты так просто от меня не избавишься, господин Гильдмастер! Слово проклятой Насмешницы, Богини и дьяволы нам с ней в помощь!.."

Еще три дня и три ночи зрели в ней эти мысли, три дня и три ночи росла злость да решимость — и все это время Илл'а не видела во сне ни комнаты с витражами, ни Эдана.

На четвертую ночь он появился — усталый, молчаливый, издерганный. Без слов притянул девушку к себе, закрыл глаза, застыл в каком-то оцепенении.

От него отчаянно пахло гарью и кровью.

— Что стряслось? — нарушить молчание лекарка решилась не сразу.

— Бои под Эн-Амарешем… — неохотно выдавил он. — Последний оплот мятежных лордов. С ними темные мастера, несколько высших чинов и… все их младшие подмастерья… птенцы совсем… Впрочем, неважно… — он оборвал себя, сжал Илл'у крепче. — Все неважно сейчас, моя храмовая девочка… Хорошо, что ты не здесь… Ты в безопасности…

Так они и стояли, безмолвно вцепившись друг в друга, минуты или часы до рассвета — время во сне идет совсем не так, как в реальности.

А проснувшись, Илл'а была полна холодной решимости. Она больше не хотела, не могла оставлять его одного ТАМ, в том кровавом кошмаре. Не хотела прятаться, даже не попытавшись что-то сделать…

Но… ей отчаянно нужна была помощь наставницы.

На душе было мрачно и муторно настолько, что, казалось, весь мир должен был почувствовать Илл'ыно настроение и подстроиться. Но нет!

Вокруг все сияло и радовалось! Солнце светило вовсю, заставляя жмуриться. Морозец мягко покусывал щеки, под ногами скрипел снежок. А в стойбище царила какая-то особенно воодушевленная суета. Детвора устроила яростный снежный бой прямо на пороге Общего Дома — и никто не хватал сорванцов за уши, никто не окорачивал грозными окриками. И сами взрослые порой вступали в баталии, а затем, набегавшись вволю, хохотали раскатисто молодые охотники, вытряхивая снег из бород и воротников, да тоненько вторили им девушки, отчаянно стреляя глазками… Отовсюду неслись звонкие голоса, дразнили нос дюжины вкусных запахов…

Илл'а с удивлением озиралась вокруг — и лишь завидев на площадке у шатра Хранительницы огромную кучу хвороста да украшенный лентами высокий столб, вспомнила: сегодня же последний день осени! Завтра Первый День Зимы — и первый день нового года!

Но не радость, а только досаду вызвала в ней эта мысль. Ведь теперь разговор с Ишей точно откладывается! Не до Илл'ыных бед в такой праздник Хранительнице!..