Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

— Ну, главное при этом не чувствовать себя прозрачной амебой, бесцельно носимой океаном жизни, каждая клеточка которой изменена пронзительным осознанием этого факта. Стираем всю жизнь нашу одежду, по итогу оставаясь лишь работниками в этой весной прачечной. Ради себя ли? Кто тот невидимый образец, согласно идее которого мы проводим свое оправдательные существование?

— Макс, я думаю, ты опять своими философскими и довольно общими фразами навёл меня на абсолютно конкретную мысль.

Пока мы вели эти, по своему душеспасительные, беседы, я не заметил, как трехэтажный город, подобно спине чудесного животного стал изгибаться теряя высоту, становясь одноэтажным.

Никаких посторонних звуков, кроме редкого завывания ветра в печных трубах, и потрескивания, производимого трясогузками, мне уловить так и не удалось. И это за все это время. Любуясь красотами местных окрестностей, напоминающими бразильские фавеллы, а соответственно сомнительными, я подумал, что пора бросить эту бессмысленную деятельность, и подумать над тем, как эффективнее опрашивать местных жителей, прикинувшись завсегдатаем местного трактира, или обходя дома местных бюргеров напрямую.

Вариантов тут не было, пройдет ещё несколько часов, и немногочисленных местных обитателей решительно нигде, кроме трактирчика встретить не удастся.

Но, когда я сообщил эту, на мой взгляд, вполне здравую мысль своему спутнику, который был, к тому же, куда более подготовлен к тому, чтобы наведаться этим вечером в питейное заведение, он, на мое удивление, лишь решительно помотал головой.

— Макс, а ты не помнишь, как звали этого чудного звездочета, которому так не повезло потерять своих родных и горячо любимых питомцев? Я тут пока мы шли, сопоставил эти два случая, и подумалось мне, что между ними может быть какая-то связь.

— Да, возможно он ещё одна жертва нашего неуловимого бессмысленного грабителя, видимо он настолько сошел с ума, что едет украсть очередную чёртову пуговицу, или коллекционную бабочку на край вселенной…

Джуффин почесал затылок, и поднял указательный палец, как бы показывая мне, что его голову посетила интересная мысль, которую он, впрочем, выразил опять таки весьма замысловато:

— Я с тобой согласен, хотя, знаешь Макс, когда похищения происходят настолько идиотские, невольно начинаешь задумываться, а нет ли во всем этом определенной системы. И, уж коли мы так и не выявили связь между украденными вещами, то пора задаться вопросом, а нет ли определенной связи между их хозяевами. Я на всякий случай свяжусь с Меламори и уточню…

— Как мило, опять Джуффин решил кого-то эксплуатировать, пусть даже и вне города. Забавно. Трудоголик ты. Вместо того, чтобы вдыхать местный чистый воздух…

Я нарочно вытянулся и втянул ноздрями порцию воздуха, который тут же буквально оглушил меня своим узнаваемым привкусом.

— Это, что такое, Джуффин? — спросил я моего собеседника, и тот хмыкнул, пожав плечами.

Запах напоминал слившиеся в единую симфонию нотки сырого мяса, рыбы, подгнивших яблок и сена.

Правда, источник этого амбрэ, правда, пока оставался неопределим.

Казалось, он буквально обволакивал весь город, потихоньку проникая в вены его темных каменных улиц и вытекал из светлых артерий гравийных дорог.

Интересно, подумалось мне внезапно, а какое нормальное давление у стандартного города? При каком напоре жителей город может ощущать себя здоровым и бодрым?

Впрочем, сейчас никакого высокого давления не было и в помине. Люди в основном долго не задерживались, крестьяне везли тачки с каким-то хозяйственным инвентарем, и, конечно же, ни одной кошки на пути нам не встретилось.

После того, как маленькие домики крестьян уже закончились, нам предстояло свернуть по гравиевой дорожке, которая шла параллельно с небольшой обмелевшей речкой, через которую я уже перебрался по мосту, когда встретился с Джуффином.

Мы подобрались к тому единственному домику, который уныло и одиноко склонился к зарослям осоки, уже не ожидая по-моему никаких посетителей, кроме своих хозяев.

Это мое убеждение только укрепилось, когда мы, перепрыгнув через канаву, оказались прямо у темных ворот, которые, на первый взгляд, прямо сейчас падут от нашего начальственного взгляда, настолько они были стары.

Сковырнув с древесного полотна изрядный кусок мха, Джуффин констатировал:

— Здесь явно обитает неисправимый затворник.

Я, не теряя времени подобрал валявшийся где-то рядом сучок и ударил по двери, потому как, мне показалось, что обычный интеллигентный стук тут бессилен.