Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

Но в доме не было заметно ни души, я дёрнул ручку, двери заскрипели, и медленно, соскребая слой свежей грязи, стали открываться. Засов был настолько ржавым, что вышел из доски как из масла.

Двери были открыты настержь, на окне стояла старая миска, с плавающими на поверхности дождевой воды лепестками.

Было заметно, что домик стоял без хозяев уже некоторое, пусть и не долгое время.

Джуффин прошёлся по двору, заглянул в древние, потом зашёл в слепой темный дверной проем.

Возвратился он уже через минуту, стряхивая с себя паутину.

— Никого тут нет. Да, это бы было через чур просто, пожалуй.

Маласки, дом которого мы сейчас осматривали, попросту испарился. Как не наблюдали мы и старушки, которая предстала нам в качестве этакого заботливого помощника астронома.

— Ну, и что предлагаешь нам сейчас делать?

— Предлагаю поразмыслить серьезно над таинственным исчезновением этого парня, в то же самое время, как старушку ты, насколько я понял, видел в городе…

Я тут же осознал, насколько же я был непроходимо туп.

Конечно же, я не догадался сложить один и один, старушка, этот ее скрипучий голос, коты.

— Может быть она сама отправилась в Ехо, чтобы найти своих питомцев?

— Может быть, Макс, но я не стал бы останавливаться на одном варианте событий.

— То есть?

— Я сегодня дождусь сведений от Меламори, а для этого ей нужно будет проверить кое-что в библиотеке… Да, да той самой королевской. Знаешь, чем дольше живёшь на этом свете… — Джуффин прищурил глаз.

…Ну, или на том, неважно, Макс, так вот, чем дольше живёшь, тем больше вспоминаешь, до морщинки буквально, все, что происходило сотни лет назад, а вот вчерашние события буквально расплываются в тумане.

Так вот, там с этим орденом была какая-то необычная история. Если мои догадки подтвердиться, возможно мы опять ухватим нашу историю за хвост. Хотя история эта пока и напоминает мозаику, нам предстоит ее сложить. Тут важны потенциалы, важно влияние, важны сами мотивы поступков тех или иных персонажей.

Некоторые из них лежат на поверхности, другие закопаны глубокой под грунтом, обильно присыпанные, нарочно или исподволь солидным слоем песка из былин, сказок, стереотипных пониманий.

Эх, как же это прекрасно, собирать подобные головоломки. Даже менкалье родео ничто по сравнению с этим, воистину волшебным занятием.

— Особенно, если твоя мозаика на половину состоит из абсолютно чуждых элементов, которые ты не знаешь, куда преспособить… Усмехнулся я.

— Мозаик может быть и несколько. Но, в любом случае, они составляют единую картину этого мира… Ну или иного мира, мира воображаемого, который хотят воплотить в реальности, — резюмировал Джуффин, покрутив залихватски кончики своих усов.

Иногда это даже важнее, чем просто желать изменений. Но не все это понимают.

Расположившись поуютнее в амобилер, мы попытались наиболее комфортно провести ночь. Я, скрывшись от глаз Джуффина, достал из щели между мирами сигареты и огонек загорелся в полумраке.

Совинное уханье, видимо, разбудило Джуффина, и тот вышел, потягиваясь из машины. Через мгновение мы заметили серый силуэт, который, величаво размахивая крыльями, опустился на поле, и тут же, подтянув к себе ноги, взметнулся в небо.

— Добыча. Инстинкт подсказывает животным, куда двигаться, и чем заниматься. Это только мы,,люди, беззаветно преданы нашим, порой ослепляющим нас же, чувствам! Может стоит применить этот природный закон и в отношении наших пушистых друзей? -изрек я, и думал, что этот мой, окутанный в охватившую меня полудрёме, пассаж вызовет лишь смешок у моего старшего товарища.

Но, на мое удивление, он не только не отверг мою мысль, а даже похлопал меня по плечу, выразив таким образом свое одобрение.

— Макс, ну вот что бы я делал без тебя… Хотя в словах Джуффина сквозила ирония, и я понял, что что-то подобное уже родилось в его голове минуту назад. А может быть и раньше.

Учитывая ту степень скрытности, которой обладал мой друг в последнее время, я мог лишь предполагать, что творилось в недрах его черепной коробки.

С рассветом я услышал, что мой друг общается с кем-то, причем с таким выражением лица, как будто он пытается запомнить необычайно трудный шифр, от которого будет зависеть судьба вселенной. Я не стал его отвлекать, а просто достал из под подушки стакан молока, и залпом его выпил. Не люблю я, знаете ли, страдать от жажды в тяжёлом переходе.

На удачу, тем же утром, мы успели заметить огромную повозку с сеном.