Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

Меня интересовало, а не забыл ли я этого чудного помощника магистра с бубенчиками на сапогах и в волосах. Знаешь, в те времена, когда мы ещё только боролись за торжество порядка на этой грешной земле, когда мы рисковали каждый раз при выходе на пыльные улицы Ехо получить в лоб или волшебную молнию, быть пронзёнными непонятно откуда выросшей из стены веткой, а то и того круче, просто быть застреленным самой настоящей, ничуть себе не магической стрелой из не менее обыденного арбалета. И каждый при этом рисковал попасть под дружеский огонь. Честно говоря, даже я опасался случайного несчастья, которое могло тогда легко со мною приключиться, а поскольку ты отлично знаешь, насколько я любопытен, и никак не мог усидеть на месте, боевые маги нашего ордена тогда выдвигались навстречу любому мало-мальски, интересному событию заранее, до извещения меня про оное.

Именно в этот момент наш орден создал то, что ты, Макс, сейчас знаешь под названием безмолвная речь, чтобы никто не подслушал наши переговоры, в частности про наши передвижения. Позже мы модифицировали её, чтобы не нужно было передавать в начале разговора особое кодовое слово.

Другие ордена по своему справлялись с подобными проблемами. Так орден Золотой Подковы, адепты которого умели подчинять себе и использовать в битве диких зверей, взял за правило носить необычный ремень, пряжка которого была составлена из двух скрещённых полумесяцев.

А в ордене Двухцветной маски был обычай привешивать к своим сапогам небольшие колокольчики, которые позвякивали при ходьбе.

Но, насколько мне известно, ни одного последователя данного ордена в Ехо не осталось. Хотя… У меня есть одно предположение, надо бы его, пожалуй, проверить.

Правда, я не могу представить, как королевские писари так ошиблись…

— Ты о чём? — спросил я, уже заинтересованный рассказом Джуффина.

— Дело в том, что, если моя память меня не подводит, то был один интересный факт из жизни магистра ордена Масафури Трэхи. Но, прочитав эту вот, чудесную во всех смыслах, книгу, -он повернул книжку ко мне обложкой, и перед моим взглядом возникло изображение огнедышащего дракона, на которое я второпях, в первый раз ознакомившись с этим фолиантом не обратил никакого внимания, — я понял, что, скорее всего, меня в данном случае преследует синдром так называемой ложной памяти…

…Хотя, — продолжил он через секунду, уже разглядывая коричневый, протершийся от времени, переплет, — не может быть, чтобы память, пусть и порядком поистрепавшаяся за эти несколько веков, подсунула мне такую нелепую подробность.

— В чем проблема, Джуффин? — я решил прояснить ситуацию, видя, в какой растерянности пребывает мой друг.

— Дело в том, что лукаво-слащавый сэр Трэхи, эдакий маменькин сынок, который единожды дорвавшись до озорства в промышленных размерах, так уже и не смог остановиться, обладал одним недостатком. И я тут отнюдь не говорю про какие-то душевные изъяны, каковых у данного магистра было столько, что ни одна домохозяйка не может похвастаться таким количеством головок чеснока, хранимых в чулане.

Ходит легенда, что в свое время будущий мастер пародий и перевоплощений, как настоящий авантюрист как-то задумал не используя никаких магических заклинаний, по которым его легко бы было определить, решил изничтожить одного из своих конкурентов по опасному ремеслу, для чего обрядился бродячим дервишем, просторное лоохи, длинная чалма, ну сам понимаешь… Забравшись на огромную скалу, он стал плечом подталкивать к обрыву огромный камень.

И…в самый важный момент его оппонент, спокойно бредущий по заросшей тропе стал петь себе дифирамбы. Ах, я же забыл тебе рассказать, что все магистры этого ордена были крайне самолюбивы. Это вначале помогало взращивать авторитеты, каждый мальчик настолько хотел быть похож на своего кумира, что со временем все сильнее и сильнее оттачивал свой дар перевоплощения. Правда, многие ученики намного превзошли своих учителей, и лагерь ордена Двухцветной Маски раскололся на два лагеря. Серьёзного противодействия ордену Трелистника он, в силу этих причин, составить не мог, но потенциально представлял огромную угрозу. Ученики ордена были прекрасными демагогами, и могли собрать в единый кулак все прочие ордены. А это куда опаснее, чем эти самолюбивые маги.

Поэтому, один из наших соглядатаев был постоянно приставлен к магистру Трэхи, именно с его слов и был записан доклад об этом происшествии.