Маргарита Дорогожицкая: Стихия страха

— Госпожа!

— Тебя стучать не учили? — поморщилась я. — Я занята…

Девушка умоляюще схватила меня за руки, ее мягкие ладони были такими горячими и мокрыми, что я поежилась.

— Что он хотел, госпожа? Скажите, прошу вас!

— Купить тебя. Две тысячи. Обещал подумать…

Пиона задрожала и мгновенно побледнела, потеряв весь румянец с щек. Она упала на колени передо мной, не отпуская моих рук, и зарыдала.

— Госпожа… Прошу вас… Не продавайте… Я все сделаю… Обещаю… только… НЕ… ПРОДАВАЙТЕ!

— Быстро встала! — я встряхнула девушку, с досадой понимая, что проморгала истерику.

Пиона сотрясалась от рыданий, всхлипывала, ее нежная кожа тут же пошла красными пятнами, а нос мгновенно распух. Я влепила ей пощечину. Очень сильную и болезненную. Ее голова дернулась, а взгляд стал осмысленным.

— Замолчи и слушай меня внимательно. Никто тебя не собирается продавать. Все, успокойся.

Я подошла к столу, налила ей воды и сунула в руку стакан.

— Выпей и приди в себя.

Пальцы у нее все еще дрожали, она давилась водой и собственными всхлипами.

— Зачем же мне тебя продавать? Я не привыкла менять свои планы, — я старалась говорить мягко и ласково. — Ты мне лучше скажи, отчего твой отчим вдруг всполошился, разыскал тебя и готов платить?

— Н-н-не знаю…

— А что маменька твоя? Ты говорила, что она при смерти была, когда…

Пиона лишь кивнула, вцепившись в стакан с такой силой, что я почла за благо забрать его.

— Она богатой была?

Девушка лишь неуверенно пожала плечами, уставившись в одну точку.

— Как же ты можешь не знать? Или скрываешь? — я прибавила нотку угрозы в голос, и Пиона наконец очнулась от транса.

— Я не знаю, правда… Когда папа умер, меня в монастырь отдали, долгов было много, трудно пришлось, вот и…

— Сколько же тебе было?

— Одиннадцать. А потом я дома редко бывала. Мама замуж вышла и…

— За Улицкого?

— Нет, — мотнула головой Пиона. — За другого. Я его и не видела толком. На свадьбе только…

— То есть, Улицкий ее третий муж?

— Да нет же! Он… — Пиона стала загибать пальчики, введя меня в состояние легкого ступора. — Пятый, точно пятый. Второй был с козлиной бородкой, третий совсем старый и беззубый, а четвертый забавный такой толстяк, он мне больше всех нравился, добрый и…

— Нда… А твоя маменька еще той проказницей была… Что же ей так не везло на мужей? Или наоборот, везло?

— Не знаю…

— И каждый небось неплохое наследство оставлял после себя… — пробормотала я, раздумывая. — Сдается мне, что маменька твоя совсем недавно преставилась, и отчим опасается, что ты, получив свободу, можешь заявить права на наследство… Хотя странно.

Пиона уставилась на меня в недоумении.

— … Но раз он задумался над суммой в две тысячи за тебя, вероятно ожидает, что получит намного больше. Или потеряет.

— Госпожа, я правда не знаю! Прошу вас…

— Значит так. Мне придется разузнать, что там с твоим наследством, есть ли оно вообще… Ты откуда родом, кстати?

— Из Вышня.

— Далековато, — поморщилась я.

— Госпожа, а если нет никакого наследства, если он хочет купить меня… не из-за этого, а… — Пиона беспомощно замялась.

— Не смеши меня. Ни одна девка не стоит две тысячи, нет такой цены. И быть не может. Если окажется, что он все еще не вступил в права наследования, то я… Поступим так. Поверенный составит доверенность на мое имя вести твои дела и распоряжаться наследством, а ты взамен… получишь свободу. Щедрое предложение, как считаешь?

Пиона смотрела на меня широко раскрытыми глазами, закусив губу.

— Что задумалась? Не хочешь? Ну и ладно, неволить не стану. В конце концов, могу довольствоваться и двумя тысячами…

— Я не хочу. Не хочу этого наследства!

— Что еще за выдумки?

— Пусть забирает. И оставит меня в покое. Я просто хочу, чтобы он исчез. Навсегда. Я не хочу больше его видеть! А если наследство, то он ведь будет… — она всхлипнула.

— Меня бесконечно радует, что ты начала думать. Конечно, он будет против. Будет мешать, угрожать, врать, подличать. Но ты забываешь, что ему придется иметь дело со мной. Так что хватит сопли развозить. А если он еще раз сюда придет, разрешаю спустить его с лестницы. Не справишься сама, зови на помощь Мартена или Антона. Ступай. И пока никому ни слова.

Пиона ушла в задумчивости, нервно грызя ноготь большого пальца. Если ее наследство окажется действительно большим, то это сразу решит множество вопросов. Но… Демон, как же оно сейчас не вовремя! Вышень далеко, неделю пути, чтоб дела там вести, надо поверенного из местных нанимать. И следить постоянно, чтоб не случилось чего, еще и Улицкий под ногами путаться будет. И опять расходы, а когда еще его получишь да пока в золото обратишь! А кроме того… Не верю я в такой подарок Единого. До сих пор мне от него доставались лишь злобные ухмылки судьбы. Вот и сейчас я чуяла неладное…